Желание

Ехали мы темными и безлюдными дорогами, мимо фермерских домов и трейлеров, увешанных лампочками к Рождеству. Один городок сменялся другим. Я чувствовала, как нога Брайса прижимается к моей, а когда он смеялся над очередной шуткой близнецов, думала, как легко он относится к своим близким. Его мама, вероятно, опасаясь, как бы я не почувствовала себя лишней в их кругу, время от времени задавала те же вопросы, что всегда задают любые родители, и хотя ее вполне устраивали мои общие ответы, я все время думала о том, что успел рассказать им обо мне Брайс.

Когда мы приехали в Нью-Берн, меня поразил своеобразный вид города. Старинные дома были обращены фасадами к реке, весь центр занимали маленькие магазины, фонарные столбы на каждом перекрестке были украшены венками из гирлянд. По тротуарам шли целые толпы, направляясь в парк Юнион-Пойнт, и мы, припарковавшись, двинулись вслед за остальными.

К тому времени стало еще холоднее, мое дыхание вылетало изо рта облачком белого клубящегося пара. В парке предлагали опять-таки горячий шоколад и печенье с арахисовой пастой. Только откусив его, я поняла, как сильно проголодалась. Словно прочитав мои мысли, мама Брайса сразу же за первой печенькой протянула мне вторую, а когда близнецы запросили добавки, велела им ждать ужина. И подмигнула мне так заговорщически, что я сразу поняла: нет, в этом кругу я не лишняя, а своя.

Флотилия показалась вдалеке, пока я доедала печенье. Из шатра на берегу шла передача в прямом эфире, местная радиостанция объявляла имя владельца и тип каждого судна, медленно проплывающего мимо нас. Почему-то я ждала, что увижу яхты, но если не считать горстки парусных судов, флотилию составляли рыбацкие лодки, по размеру сравнимые с теми, что я видела у пристани в Окракоуке. Одни были увешаны фестонами разноцветных лампочек, другие щеголяли огромными фигурами таких персонажей, как Винни Пух или Гринч, третьи просто выставили на палубе украшенные елки. Все происходящее напоминало атмосферу вымышленного Мейберри[13], и хотя я опасалась, что оно вызовет во мне приступ тоски по дому, ничего такого не случилось. Вместо этого я то и дело замечала, как близко ко мне стоит Брайс, наблюдая, как его отец смотрит на флотилию и смеется вместе с близнецами. Его мама с довольным выражением лица просто потягивала горячий шоколад. Немного погодя, когда отец Брайса наклонился и нежно поцеловал в лоб жену, я вдруг задумалась, пытаясь вспомнить, когда в последний раз видела, чтобы мой отец так же целовал мою маму.

Потом мы ужинали в «Челси» – ресторане неподалеку от парка. Не мы одни поспешили туда сразу же после парада судов, в зале было многолюдно. Но обслуживали там быстро, и еда оказалась вкусной. За столом я в основном слушала, как Ричард и Роберт обсуждают с родителями мудреные научные вопросы. Брайс сидел молча, как и я.

Поужинав, мы вернулись в фургон, некоторое время ехали, как мне показалось, куда-то в глушь, и наконец остановились на обочине шоссе, мигая аварийками. Выбравшись из машины, я уставилась на зрелище, которое мне открылось, и застыла в изумлении.

В Сиэтле дома, украшенные гирляндами к Рождеству, – обычное явление, торговые центры украшают профессиональные дизайнеры, здесь же я увидела праздничное убранство совсем иного масштаба – оно простиралось не меньше чем на три акра. Слева от меня домик на краю участка был обведен гирляндами вокруг окон и по контурам крыши; у дымовой трубы пристроился Санта с санями. Но меня поразили не они, а все остальное. Даже с обочины шоссе были отчетливо видны десятки иллюминированных елок, гигантский американский флаг, сияющий высоко над верхушками деревьев, похожие на вигвамы сооружения, собранные из одних светящихся гирлянд, замерзший пруд с поверхностью из прозрачного пластика, подсвеченного снизу крохотными сияющими лампочками, разукрашенный поезд, фигура северного оленя из огней, мигающих так, что казалось, будто олень скачет по небу. А посреди всего этого великолепия медленно вращалось миниатюрное чертово колесо, в кабинках которого сидели плюшевые зверюшки. Там и сям попадались герои комиксов и мультфильмов, вырезанные из фанеры и тщательно раскрашенные.

Близнецы убежали в одну сторону, родители Брайса медленно двинулись в другую, а мы с Брайсом остались блуждать вдвоем. У меня разбегались глаза, мыски ботинок намокли от росы, и я засунула руки поглубже в карманы. Повсюду вокруг гуляли семьи, дети перебегали от одной композиции к другой.

– Кто все это делает?

– Одна семья, которая живет в том доме у шоссе, – ответил Брайс. – Они устраивают эту выставку каждый год.

– Должно быть, очень любят Рождество.

– Наверняка, – согласился он. – Я всякий раз задаюсь вопросом, сколько же времени им требуется, чтобы все установить и подключить. И как они все это убирают и где хранят, чтобы использовать на следующий год.

– Неужели их не волнует, что посторонние, в сущности, гуляют по их двору?

– Видимо, нет.

Я склонила голову набок.