Жизнь Шарлотты Бронте

Сестры не делились сведениями о своих литературных исканиях со своим отцом из-за страха удвоить собственную тревогу и разочарование, наблюдая за его реакцией, ведь он проявлял глубокую заинтересованность во всем, что выпадало на долю его дочерей, да и сам тешился литературой, будучи молодым и полным надежд. Правда и то, что он редко выражал свои чувства в словах. Он полагал, что был бы готов к разочарованию, являющемуся вообще уделом человека, и что он встретил бы его стоически; но слова – это лишь неумелые и запоздалые интерпретаторы чувств тех, кто любит друг друга, и его дочери знали, что он перенес бы их неудачу гораздо тяжелее, чем свою собственную. Итак, они не сообщали ему о своих действиях. Сейчас он заявляет, что всегда что-то подозревал, но его подозрения не имели четких очертаний, так как все, в чем он был уверен, это то, что его дети постоянно пишут – и пишут отнюдь не письма. Мы понимаем теперь, что корреспонденция от их издателей была адресована Шарлотте Бронте как посреднику. Шарлотта рассказывала мне, что однажды они услышали, как почтальон, столкнувшись с выходящим из дома мистером Бронте, спросил пастора, где проживает некий Каррер Белл, на что мистер Бронте ответил, что такого человека в приходе нет. Это, должно быть, и было тем недоразумением, о котором мисс Бронте упоминает в начале своей переписки с мистером Эйлоттом.

Но сейчас, когда спрос на книгу гарантировал успех «Джейн Эйр», сестры уговаривали Шарлотту рассказать отцу о публикации романа. Итак, однажды днем после его раннего ужина, она направилась к нему в кабинет, захватив экземпляр книги и пару откликов, включая один неблагоприятный.

Она сообщила мне, что между ними состоялся приблизительно такой разговор. (Я записала ее слова на следующий день, но в общем уверена, что они достаточно точны):

– Папа, я написала книгу.

– Правда, моя дорогая?

– Да, и я хочу, чтобы ты ее прочитал.

– Боюсь, это плохо скажется на моем зрении.

– Но это не рукопись, а печатный текст.

– Боже мой! А ты подумала, сколько это стоит! Ты почти наверняка понесешь убытки, книгу разве продашь? Ни ты, ни твое имя никому неизвестны.

– Но папа, я не думаю, что потерплю убытки, да и ты изменишь свое мнение, если только позволишь мне прочитать тебе пару рецензий и рассказать тебе обо всем поподробнее.

С этими словами она села и прочла несколько откликов своему отцу, а потом, отдав ему предназначенный для него экземпляр «Джейн Эйр», она оставила его одного. Когда он вышел к чаю, он спросил: «Девочки, вы знаете, что Шарлотта написала книгу, и она совсем не дурна?»

Но если существование писателя Каррера Белла было благословением для тихих обитателей пасторского дома, которые продолжали вести свою монотонную домашнюю жизнь – единственное разнообразие в которую привносил их брат, – все читатели Англии сгорали от нетерпения узнать побольше о неизвестном авторе. Даже издатели «Джейн Эйр» понятия не имели, было ли Каррер Белл подлинным именем или псевдонимом, и принадлежало ли оно мужчине или женщине. В каждом городке люди проверяли списки своих друзей и знакомых и в разочаровании разводили руками. Никто из тех, кого они знали, не обладал достаточным талантом, позволяющим стать писателем. Каждый незначительный эпизод в тексте рассматривали со всех сторон, чтобы найти ответ на столь рьяно обсуждаемый вопрос о том, мужчина автор или женщина. Но все было тщетно. В конце концов люди отказались от усилий по удовлетворению собственного любопытства, успокоились и стали просто восхищаться.

Я не собираюсь вдаваться в анализ книги, с которой каждый, читающий эту биографию, безусловно, знаком; тем более я не собираюсь говорить о критике этого произведения, вознесенного мощным потоком общественного мнения из неизвестности, где оно впервые явилось на свет, на горный пик вечной славы.