Зловещее сокровище

– Поверь, – проговорил Королев, начиная сомневаться – нет, не в том, что они находятся на верном пути! – а единственное, в том, что несговорчивый невольник сомневается, стоит ли с ними сотрудничать, – доведенная информация доподлинная и лично у меня не вызывает ни малейших сомнений.

– Я настолько скрупулезно отношусь ко всем своим экспонатам, – рассуждал коллекционер, провинциальный любитель древности, – что подобные предметы всяко бы отложились в моей памяти, но я их почему-то не помню? Значить подобная «неувязочка» может только одно – их у меня попросту нет! Хотя… – вдруг, как будто вспомнив что-то давно забытое, дернулся Картаев всем своим телом, а лицо его сразу же просветлело, – есть в моей семье одно старинное предание, но никто из моих предков так никогда и не проверил его на подлинность: слишком уж страшным оказалось предупреждение моей давно у́мершей прародительницы.

На улице уже смеркалось, но делать было нечего, и, по мнению Королева, хочешь не хочешь, приходилось выслушивать историю «скользкого человека», вознамерившегося вести с ними какую-то «непонятную партию» и пока еще (по неясным опытному полицейскому причинам) пытавшегося зачем-то «натягивать» время. Вместе с тем, прекрасно понимая, что противник пытается «водить его за нос», Семен решил немного подстраховаться и только открыл было рот, чтобы высказать дополнительные условия, как его опередила Багирова, на период операции отходившая в сторону и вернувшаяся, едва лишь вновь продолжился разговор; стоит сказать, что до возникшего разногласия она находилась рядом и терпеливо помалкивала, но, поняв, что представилась отличная возможность вставить свое дамское слово, обращаясь к пленнику, строго промолвила:

– Хорошо, мы послушаем Вашу историю, но для начала – для того чтобы подтвердить, что Вы не собираетесь нас подвести – окажите нам одну маленькую любезность?

– Без проблем… если она в моих силах, конечно.

– Тогда мы сейчас, – продолжала она, – дадим Вам сотовый телефон, – он был благополучно изъят при досмотре, произведенном сразу же после того, как хитроумного коллекционера закончили связывать, – Вы же в свою очередь позвоните своим «подлым и мерзким нукерам», – людей, взявшихся обыскивать женщину, по-другому она бы просто не назвала, – и предупредите их, что немного задержитесь. Можете не сомневаться, от того, что Вы им скажете, будет зависеть в том числе и Ваше долгожительство, то есть будете ли Вы наслаждаться солнцем и дальше, или же столь великолепной возможности Вас придется все же таки лишить.

Хотя слова произносились мелодичным, приятным голосом, но сомнений, что высказанные угрозы не являются пустым обещанием, у пленника не осталось; следовательно, он поспешил убедить похитителей, что прекрасно осознает последствия, возникающие от неоправданного предательства:

– Я все отлично понял: вы меня убедили. Давайте телефон и можете не переживать: знакомиться с вашим арбалетом у меня не осталось никакого желания.

Королев сходил за мобильником и вернулся с ним к бизнесмену, возле которого его дожидалась пленительная Виктория, казавшаяся такой даже в спецназовской форме. Одновременно и Ковальский, закончив с приготовлением шашлыков, тоже посчитал необходимым, что должен присоединиться к наиболее усердным товарищам.

Набрав номер, указанный узником, Семен прислонил трубку к уху предпринимателя и стал удерживать ее во время всего разговора, суть которого сводилась, в принципе, к следующему:

– Алло, – ответили с той стороны.

– Слушайте сюда, – грубо и без предисловий начал хозяин особняка отдавать однозначные указания, – меня несколько дней не будет: возникли срочные дела на работе. Дом я оставляю на ваше полное попечение, глядите, чтобы, как и всегда, все было нормально – это понятно?! Повторить ничего не надо?

– Принято, я вас услышал, – явилось безоговорочным подтверждением, – все станется, как и обычно, – без проблем, можете нисколько не волноваться.

– Тогда у меня больше нет никаких вопросов, – закончил с поручениями Картаев, резко обрывая законченное распоряжение, – до связи!

Аркадий, после того как стало ясно, что пленник не собирается играть в вероломные игры (по крайней мере пока), по общему одобрению соискателей, взял на себя обязанность покормить измученного невольника и угостить его приготовленным на костре шашлычным продуктом. Иван Дмитриевич не отказался от выказанного радушия и, энергично пережевывая поднесенную ему пищу, готовился начать горестное повествование, давно им уже забытое; закончив с копченым мясом, он приступил к волнительному рассказу: