Знак небес

— Помни, я ведь токмо для тебя жить обещалась. И ежели я для тебя воздух, то ты для меня и вовсе весь мир. Уйдешь — и я следом. — После чего обожгла Константина горячим поцелуем прямо в сухие губы и с горькой улыбкой пояснила: — Это не я — от водяного подарочек передаю. За песенку.

И ушла…

Глава 16

Над границей тучи ходят хмуро

Все возвращается — осень, надежды и страхи,

Все, что уходит, — всего лишь к тому,Чтобы вновь возрасти из песка…Над игрушечным миром на панцире Матери-ЧерепахиВремя свивается в кольца, готовое для броска.Ольга Погодина

Ох и долго же тянулись зимние дни для Константина. Все ему казалось, что настанет весна и что-то обязательно поменяется, да непременно в лучшую сторону. Но изменения произошли гораздо раньше, еще под Рождество, когда князя зашел навестить Вячеслав. Воевода был веселый, румяный, с морозца. И пахло от него так же: свежо и хрустко.

Вначале он бодро отрапортовал, что с нынешнего лета Константин Владимирович, который есть великий князь Рязанский, Владимирский, Ростовский, Суздальский, Муромский, а мелочь в счет не берем, может рассчитывать на двадцать тысяч пешего ополчения, плюс к тому пять тысяч конницы.

Справедливости ради уточнил, что со всем этим воинством, которое пока далеко не воинство, еще возиться и возиться, но главное, что оно имеется в наличии. Хлопцы по большей части крепкие, смышленые, и он, Вячеслав, как верховный воевода, за оставшееся до Калки время обязуется довести их до ума, убрав все недостатки, начиная с головы, ибо пока, если им как следует по ней дать, оттуда ничего хорошего, кроме соплей, не выскочит.

Нет, коль посмотреть на них сбоку, то сверху уже сейчас кажется, что снизу они вполне ничего, но на самом деле пока из них солдаты, как из дерьма снаряды, а их неумение у него в кишках по горло сидит, как будто они ни разу не грамотные. Однако если с ними позаниматься по-настоящему, то уже к следующей весне, то есть через год с небольшим, они будут орать песни так, что мышцы на заднице будут дрожать от напряжения, крутиться как пчелка в колесе и непременно станут похожи на людей со всеми отсюда вытекающими и произрастающими во все стороны последствиями…

Шуточки и прибауточки так и сыпались из него, что означало: воевода и впрямь доволен новым пополнением в частности и жизнью вообще.

Рассказал Вячеслав и о том, с каким нетерпением поджидает Минька своего родного князя, приготовив ему в качестве рождественского подарка уйму всякой новой всячины, которую юный Эдисон верховному воеводе всего Рязанского княжества показывать отказывается, ибо сюрприз.

Изложил он и общую ситуацию. Тут он был краток: Святослав правит, Хвощ с Коловратом и посольством пока еще не вернулись из Чернигова и Киева, Всевед колдует, Доброгнева лечит, а Зворыка считает серебро. Прочие тоже при делах и трудятся со всем своим усердием. Уже перед самым уходом, стоя в дверях, Вячеслав напоследок вспомнил:

— Да, чуть не забыл. Из Ростова Великого я всех уже отправил, как ты и говорил, в Переяславль-Южный. Неделю назад они уехали. Так что ныне там твои наместники рулят. Народ пока слушается.

— А Ярослава тоже отправил?.. — спросил князь непослушными губами.

— Его я бы еще раньше спровадил, — сердито ответил Вячеслав. — Ну и козел же он. Только-только начал вставать с постели, по стеночке ходит и то еле-еле, а уже козни пытается строить. Нашел пяток бояр из стариков и с ними шу-шу-шу да шу-шу-шу. Я, правда, стукачей из числа их дворни завел, и они мне быстренько своих хозяев заложили. Прямо с потрошками сдали, тепленькими. Да ты что, ты что? — кинулся он к князю, пытаясь удержать его и не дать встать. — Костя, тебе ж лежать надо. Очумел ты, что ли? Все в порядке, ты не думай. Я их всех тем же санным поездом отправил, успокойся — никакой измены, никаких переворотов!

— А Ростислава? — спросил Константин еле слышно.

В голове у него все поплыло, все закружилось. Стены вокруг словно плясали, да и потолок с полом вели себя тоже неадекватно.

— И она, естественно, укатила. В принципе Ростислава, пожалуй, одна нормальная баба там и была, с которой еще хоть как-то можно общаться. А эта, которая вдова Константина, квашня квашней. Какая из нее княгиня — одно название. Знай себе ходит да подвывает. Да и пацаны ее тоже волчатами на меня смотрели — не иначе как и тут работа Ярослава. Зато Ростислава и вежливая, и приветливая, да и сборы в дорогу в основном она организовывала, Агафья только причитала. — Он немного помолчал и с лукавой улыбкой невинно сообщил: — Кстати, она все твоим здоровьем интересовалась.

— Не тарахти, пожалуйста, — сморщился, как от зубной боли, Константин. — Лучше скажи, ее как-то вернуть можно?

— Ее одну? — От удивления глаза Вячеслава даже округлились. — Ты в своем уме, княже?!