Знак небес

— Не спеши ликовать — живой он, гад, — буркнул Вячеслав. — Ты как в воду глядел, когда говорил, что он нас всех переживет. Кто знает, может, твои слова и впрямь сбудутся, хотя не хотелось бы. Знал бы я раньше, что ты так его смерти радоваться станешь, я бы его, гадюку, еще под Коломной удавил. Да и давить бы не понадобилось, — чуть подумав, добавил он. — Там и всего-то оставалось — не перевязать вовремя.

— Значит, живой, — сожалеюще протянул Константин.

— И живее всех живых, — заметил воевода. — К нему уже князья черниговские и новгород-северские в Переяславль зачастили. Не успел до конца оклематься, как опять что-то замышляет.

— Да он и ходит-то, поди, до сих пор еле-еле. Куда ему козни затевать? — вступился справедливости ради за Ярослава Константин.

— Чтоб других на нас натравить, много здоровья не надо, — откликнулся Вячеслав. — А то, что науськивает, так это точно. Только теперь он по-хитрому действует, коалицию сбивает, чтоб всей толпой навалиться, а это верных сто тысяч, если не полтораста.

— Ну и у нас, если всех собрать, тоже под пятьдесят найдется, — возразил князь.

— Знаешь, Костя, — задумчиво произнес воевода. — Я, конечно, в сорок первом в армии не служил, как да что там было — не знаю. Может, и впрямь деваться некуда, когда в Подмосковье под немецкие танки десятки тысяч необученных людей клали. Знаю одно — сейчас у нас не сорок первый год, а потому деревенских сопляков и прочую гражданскую шелупонь с вилами или там с косой в руках я воевать не призову, да и тебе не позволю, хоть ты мне и друг. Во всяком случае, пока я у тебя на должности верховного воеводы стою. Уж лучше Рязань сдать. — И он торопливо уточнил: — Временно, конечно. Коль деваться некуда, лучше тактику Кутузова использовать, но необученным народом дыры не затыкать. Если тебя что-то не устраивает в моих соображениях, ты сразу скажи, и я уволюсь к чертовой матери по собственному желанию. Деньжат ты мне подкинешь — я их честно заработал, построю где-нибудь возле Оки теремок и буду жить припеваючи. Мне ж много не надо.

— Да чего ты так развыступался-то, — примирительно толкнул друга в бок Константин. — Согласен я во всем. Разве что о сдаче Москвы, то есть Рязани, слушать немного неприятно, да и то лишь потому, что у местных князей есть дурная привычка. Они, когда к соседу воевать приходят, начинают изгаляться, как последние свиньи. Крестьян в полон забирают, села сжигают, скот угоняют. Короче, ведут себя не как русские, а как какие-нибудь фашисты.

— Спасибо за информацию. Обязательно учту.

— Не за что. А кстати, что ты там про Ярослава говорил? Источник-то надежный?

— Куда уж надежнее, — хмыкнул Вячеслав. — Я ж, перед тем как отправить Вейку, которая за тобой ухаживала, обратно к Ростиславе, пообщался с ней малость. Деваха она смышленая, сразу поняла, что от нее нужно. А для связи я человечка подобрал, которого как раз в Переяславль отправил, и даже раньше, чем всю эту семейку. Ну чтоб обжился там и подозрений не возникало. Да ты его знаешь — Любомир, который тебе некогда свиданки с Купавой устраивал, а после ты его в Ростов к купцу Пятине пристроил.

— А я его после Ростова в дружину обещал принять, — вздохнул Константин. — Обманул, выходит. Княжеского слова не сдержал.

— Да не обманул, — досадливо поморщился Вячеслав. — Я с ним потолковал и разъяснил, что есть дружина явная и есть тайная. От последней, конечно, видимого почета мало, да и перед девками нечем похвалиться будет. Но зато каждый человек из этой дружины все время у меня да у князя будет на особом счету. А если говорить о пользе для княжества — так тут и вовсе сравнить не с чем. Действуя тайно, да еще и с умом, можно причинить врагу столько вреда, сколько целой сотне, да что сотне — тысяче не под силу. А еще добавил, что если он вступит в обычную дружину, то поначалу будет рядовым, а сумеет подняться выше или нет — никому не известно. В тайной же он сразу десятником станет, а там, глядишь, в скором времени и до сотника дорастет, потому что в ней сила да выносливость не нужны, мастерство с оружием демонстрировать не надо, а требуется одна мудрая голова, каковая у него в наличии имеется.

— Силен ты детей охмурять, — крутанул головой Константин.

— Это ты в порицание или в поощрение? — с подозрением покосился на князя воевода.

— Это я в восторге, — нашел тот подходящий ответ.

— Тогда ладно, — милостиво кивнул Вячеслав и продолжил: — Так вот, эту весточку мне от него как раз перед самым отъездом к тебе доставили, почему я и хотел с тобой посоветоваться. Дело в том, что черниговские и новгород-северские князья собрались устроить легкий набег в приграничной полосе, но неизвестно в чьей. Где и как все произойдет — Вейка Любомиру не сообщила.

— Так, может, мои земли ни при чем?