Зов Оз-моры

[2] Свиные дни (Тувонь шит) начинались в день зимнего солнцестояния (который тогда совпадал с православным Рождеством). В старину они продолжались две недели.

[3] Инжаня имела в виду обсидиан, природное стекло.

[4]Шяням (мокш.) — мордовская селянка, тушёная свинина.

Глава 30. Свадьба владычицы воды

Согласно древнему обычаю Ведь-ава перед свадьбой рыдала неделю. Вместе с ней плакали тучи, проплывающие над Вельдемановом. Село захлёбывалось в ливне, который не прекращался ни на час. Дороги так раскисли, что местные жители забыли дорогу к своим бортным угожьям. Их пчёлы сидели в нешкопарях, не летали за нектаром и не запасали мёд. Крестьяне не выводили на выпас коз и овец, не ходили на полевые работы.

В один из таких сырых дней Мина надел высокие сапоги и пешком добрался до церкви, чтобы исповедоваться.

— За что тебя, Минка, черемисом прозвали? — вновь спросил его отец Афанасий.

— Грешен я, святой отец! В том, что Марё из отчего дома умыкнул, грешен. В том, что хозяйство запустил, грешен. Во многом грешен, но не колдовал я! Вот тебе крест, не колдовал!

— «Марё», говоришь, умыкнул? — ухмыльнулся священник.

— Да.

— Я позавчера её крестил. Только тогда она и стала Мариам, а до того иначе звалась. Как?

— Нуууу… — замялся жених, не сообразив, что ответить.

— Знаю, на ком ты женишься. Вот и скажи, какими чарами ты такую невесту приворожил.

Жених так оторопел, что не смог произнести ни звука.

— Ладно, не буду тебя пытать, — примирительно сказал отец Афанасий. — Сейчас отпускаю твои грехи, раб Божий Мина! А уж кто дальше будет тебе их прощать, не знаю. Может, Господь наш, а может, и Ведь-ава.

— Как ты всё прознал, святой отец?

 — вырвалось у Мины.

— Мне ли было не узнать Деву воды? Я ей столько жертв принёс на керемети! — усмехнулся поп. — Ладно, Минка. Теперь о деле поговорим. Урьвалине у Марё есть. А вот кто будет над твоей головой держать венец? Кто станет твоим уредевом[1]?

— Кто-нибудь из соседей.

— Ну-ну… Ищи! Может, и обрящешь.

Однако никто не согласился стать Мининым дружкой, и, исходив всё село, Мина в отчаянии вернулся домой.

— Не смог найти уредева? — спросила его Дева леса.

— Я найду! Ходил ли ты к тому мужику, который хотел меня потискать? Сдаётся мне, что за чарку хлебного вина он согласится.

— Егорь? Какой из него уредев? — расхохотался Мина. — Сможет ли он удержать венец над моей головой? Не напьётся к тому времени? А как распоряжаться на свадьбе будет?

— Ему это и не потребуется. Я всё подготовлю. Расскажи-ка, где он живёт.

— Недалеко, — ответил жених. — Пойдёшь налево. Через два дома будет улочка. Потом ещё три дома минуешь, а там увидишь самый ветхий дом на селе. Его ни с каким другим не перепутаешь.

Вирь-ава нарядилась и отправилась к Егору с кувшином позы в руках. Зайти решила издалека.

— Не забыл меня, Ёгорь? — спросила она.

— Урьвалине Марё?

 — вспомнил пьяница. — Как же, как же…

— Всё ещё мечтаешь обо мне?

— О такой редкостной? Как же, как же…

— Становись Мининым уредевом, тогда у нас будет повод пообщаться.

— Это ж хлопотно… — вздохнул Егор.

— Делать тебе, Ёгорь, не надо будет ничего. Всё подготовлю я. Даже наливать тебе стану. Сколько пожелаешь!

— Вот это по мне.

Наутро он пришёл в дом Мины. Вирь-ава представила его жениху и невесте.