А вдруг?.. Тревога: как она управляет нами, а мы – ею

То, что дю Соль называет les scrupules religieux, религиозными сомнениями, выражалось по-разному и весьма странно. Одна молодая женщина жаловалась, что смеялась во время первого богослужения, не знала благодати и скрывала грехи от исповедника. Потом она стала думать о кощунстве и устыдилась. Употребление только постной пищи было одним из нескольких наказаний, которым она себя подвергла.

Хотя дю Соль заверил ее, что она не грешница, сомнения остались. Женщина так боялась не успеть раскаяться, что не спала по ночам, чтобы избежать опасности умереть во сне. Это ощущение – как будто сразу после окончания исповеди человек чувствует, что должен был что-то сказать, но забыл, – не раз встречается в описаниях, которые дю Соль дал своим пациентам. Еще чаще встречается «я недостаточно хорошо молюсь»[351]

.

Сорокапятилетний мужчина рассказывал в письме о своем детском чувстве, что его молитвы никуда не годятся: «Я начинал все сначала раза по три-четыре; вечером часто засыпал, стоя на коленях, и оставался так всю ночь. Оттого, что я не всегда исповедовался искренно, мне казалось, что я не отчитался во всех своих грехах, и винил себя в том, чего не делал». Из-за этого сомнения у мужчины развились навязчивые мысли, которые дю Соль, по его собственному утверждению, вылечил бромом, холодными ваннами и гимнастикой[352].

Подобно врачу Жану-Этьену Эскиролю и «мономании», ставшей модным диагнозом во Франции XIX века, дю Соль смотрел на «сомнения» как на «патологию интеллекта». Жертвы расстройства были вполне разумными людьми. Однако, как большинство психиатров, дю Соль никак не попытался ответить с научной точки зрения на вопрос о причинах, по которым христианство может порождать сомнения. Вероятно, дю Соль не знал, что в подобные сомнения могут впасть даже ученые богословы.

Самый широко известный пример – Мартин Лютер, который в молодости боролся с сомнениями по поводу силы своих молитв. Еще Лютер страдал от мыслей о заднице дьявола и о проклятии Бога и Христа – мыслей, которые психиатры позднейшего времени описали как контрастные навязчивости. Людей из окружения Лютера, в особенности его духовника, могли раздражать его непрекращающиеся признания, хотя грехов, в которых следовало исповедоваться, у богослова и инициатора Реформации не было. Поток самообвинений не иссякал[353].

Одним из первых христиан, письменно проанализировавших проблему в более или менее психологических терминах, был англиканский епископ Джон Мур, который еще в 1691 году написал короткий текст о том, что он назвал «религиозной меланхолией». Мур заметил, что «несчастные люди» могут во время молитвы иметь «мысли непристойные, а то и богохульные, отчего винят себя в грехе против Святого Духа»[354]

.

Мур замечал, однако, что такие мысли не имеют ничего общего с богохульством, «потому что страдают от них по большей части добрые люди, тогда как люди презренные… пребывают касательно них в неведении». Поэтому совет Мура заключался в том, чтобы оставить «греховные» мысли в покое: «Когда вы заметите, что эти мысли закрадываются вам в голову, не впадайте в уныние… Не сражайтесь с ними излишне яростно, ибо опыт учит нас, что такие мысли от яростного сопротивления лишь укрепляются»[355].

Связанные с верой навязчивые мысли (что по-английски называется scrupulosity

[356]) свойственны не только тем, кто исповедует христианство. Таким идеям подвержены носители всех мировых религий. Как правило, страдают самые истовые. Чем больше такие люди преданы вере, тем труднее им отделаться от навязчивых мыслей. Поскольку мысли воспринимаются истово верующим человеком как нечто связанное с самой его сутью (подобная идея может укрепиться даже у буддистов, хотя многое в этой религии имеет противоположную отправную точку), с этими мыслями надо бороться, отчего, как констатировал Мур, они только набирают силу. Человеку нерелигиозному или религиозному, но менее зацикленному на чистоте помыслов, проще пропускать через сознание мысли вроде «я ненавижу Бога», и ему не приходится иметь дело с невыполнимой задачей не думать о белом медведе.

Неудивительно, что чем более религиозным является население страны, тем выше и вероятность ОКР, связанного с вопросами веры. По данным американских исследований, от пяти до десяти процентов пациентов с ОКР озабочены религиозными темами; в исследованиях, проведенных в странах, где процент верующих высок, наподобие Саудовской Аравии и Египта, доля пациентов с ОКР, связанным с вопросами веры, 50 и 60 процентов соответственно. Вероятно, общая доля религиозных навязчивых мыслей там даже выше, поскольку верующие могут пойти за помощью не только к психологу. У мусульман, например, навязчивые мысли могут объясняться так называемым «сатанинским шепотом» (по-арабски al-waswas). Они являются частью религиозной объяснительной модели, заменяющей диагностический и лечебный аппарат западной медицины[357].