Alia tempora (СИ)

Пользуясь ее руководством, он метался по залу, точно проворный гибкий зверь, больше бегая, чем сражаясь. Силы магов рано или поздно заканчивались — это Ян выучил; кроме того, ему нужно было тянуть время и не дать Мархосиасу отдать новые приказы через кольцо. Ян чуял его рядом. Сила внутри него, сейчас особо одушевленная, отдельная, ловила в нескольких шагах враждебную магию.

— Портал — сзади! — надрывалась Белка, руководя им, спасая его. — Удар сверху! Огонь! Со спины!

Задыхаясь, Ян просто подчинялся ее пророчествам. Он изматывал и себя, чувствовал, как в венах забурлил мрак, выплескиваясь из Бездны, кружа ему голову. Рука, стискивающая саблю, которой он плашмя отбивал магические сгустки, начинала ныть, ее сводило, но Ян знал, что опускать оружие нельзя. Улучив момент, он успел напасть, хищно блестя острием клинка, ужалил в руку на мгновение проявившегося, замедлившегося Мархосиаса и отлетел в угол, едва не натолкнувшись спиной на грузный стол.

Стал виден маг; ничем не примечательное породистое лицо, узкое, злое — его портил раздосадованный оскал, нахмуренные брови. Как и все Высшие, он носил заплетенную косу, тяжело лежавшую на спине, пару золотых колец в витых высоких рогах. Каким-то чудом Мархосиас не путался ногами в расшитом черно-красном балахоне, какие рисовали в учебниках по магии, написанных столетия назад. Впрочем, ничего в нем не было интересного, что заслуживало бы особого внимания — кроме подвижных рук, тонких пальцев музыканта, без устали складывающихся в тайные знаки.

— Рано нам пока встречаться, — рявкнул Мархосиас, прохрипел одно из имен Всадника на архидемонском, разбередившее, расчесавшее изнанку, и без того потрескивающую и сыплющую крупными искрами. — Не позволю — не тебе вставать на пути. Отчего ты защищаешь Гвардию?

Сила снова голодно встрепенулась, встряхнулась, как мокрый раздраженный пес. Но Ян держал ее сурово, стискивал повод, пережимал горло непокорному и дикому Инквизитору. Важно было не сорваться, удержаться на канате, раскачивающемся в грозу над Бездной.

— Не мне, — согласился Ян. — Нам. Нам имя легион, маг; зря ты решил сражаться с Гвардией целиком. Ты помнишь, в гражданскую мы подняли Ад, которому опостылела ваша наглая власть. Чего ты хочешь — чтобы демоны снова вернули вам земли, где стали жить и растить детей? Чтобы смирно подчинились Высшим? Мы вместе правили Преисподней, играли в Советы, в выборы и демократию. Невозможно вбить нас обратно в кривые рамки феодализма.

Не позволяя Мархосиасу даже ответить, Ян снова ринулся на него с охапкой новых заклинаний, неоформленных — зародышей действительно мощной боевой магии. Он не умел строить изысканное вылощенное чародейство, какое на него выпускал Мархосиас, или громыхающее колдовство, срывавшееся с пальцев Влада. Он не был магом — он был ищейкой, опричником Сатаны, Инквизитором.

Надеялся Ян лишь потрепать Мархосиаса, чтобы после отдать его на немилость Влада. И сам маг — он вовсе не был глупцом, опасный противник, теперь Ян отчетливо это понимал, — тоже начал отступать, пытался сбежать, но Ян не позволял. Не отпускал. Побежишь — и в спину вопьется сотня заклинаний, растерзает, и вовсе не этого хотел гордец Мархосиас, бывший владыка…

Кольца на его руках не было, Ян успел рассмотреть — значит, спрятал где-то в кармане. Было б на виду, и он насел бы на ту руку, вгрызся, отсек. Впрочем, бить мага по рукам — правильно в любом случае. Мархосиас уже отводил неудобно левую — чуть назад; то был точный укол Яна куда-то в лопатку, не позволявший достаточно высоко воздевать запястья…

— Думаешь, не найдутся те, кого твое шаманство не сломит? — продолжал заговаривать Ян, одновременно пытаясь нащупать золотистые ниточки магии Соломона. — Что они спокойно забудут, как у них была свобода? Я встречал одного демона, раньше жившего в твоих землях — думаешь, он добрым словом тебя вспоминает?

— Магия кольца — не сломит? — по-настоящему изумленно переспросил Мархосиас, не прекращая пляски заклинаний. — Они забудут вас, если я того пожелаю. Любой приказ они выполнят, отвернутся. Вы видели моих наемников, я знаю!

Знал ли он вдобавок про защитные заклинания или надеялся их разбить точным мощным ударом — Ян не смог бы сказать. Мархосиас был самоуверен, его победа была близка — именно потому Ян сражался с ним один, а большая часть Гвардии защищала стольный град, ради которого они могли бы сложить головы. Но отчего-то Яну думалось, что они тем и победили, что кинулись спасать свой народ, тушить занявшиеся улицы, ловить вооруженных слуг врага — Яну докладывали, что наемников хватали и в других кварталах, куда маг их запустил для новых беспорядков — чтобы волновали и подстрекали.

И часть его, особо верящая в Ад, любящая его всем сердцем, нашедшая здесь дом и семью, думала, что демоны не забудут их отчаянной верности, не сгинет это под хитрой магией, выкованной на Небесах. Лучше всех Ян знал, что есть силы гораздо большие, чем колдовство. Сильнее, искреннее — они тем и воевали.