Анархия в мечте. Публикации 1917–1919 годов и статья Леонида Геллера «Анархизм, модернизм, авангард, революция. О братьях Гординых»

Это человек не от мира сего, аскет, праведник, агнец человеческий […] замечательно глубоко и оригинально пишет, но плохо говорит. Как анархист он должен был скрываться за границей. Поэтому акцент у него ужасный. Кроме того, читая всегда перед рабочими, он, чтобы быть понятным, выработал в себе привычку каждую фразу несколько раз повторять, а это для широкой публики не годится⁹⁰.

Интересная зарисовка (и интересен её автор, «тов. Миша» Корцов⁹¹); кроме характеристики Вольфа и его способа говорения, она содержит и невольное пророчество (Гордины не скрывались за границей, а выросли на окраине империи, но «как анархистам» эмиграции им не избежать), и иллюстрацию того, как умозаключения зависят от стереотипа: многие революционеры в те годы приезжали из-за границы. Вспоминаются тогдашние строки Валентина Стенича о заседании правительства:

…И странно-чужд в дворцовом зале беломНерусский председателя акцент⁹².

Заметим, что в отличие от Вольфа, Абба был, по-видимому, талантливым оратором (так считал сам Вольф), но тоже очень любил повторы. Не исключено, что повторы выдают старую учительскую привычку братьев (их «понимательно-подражательный метод»), а пожалуй, и талмудическую манеру учить и учиться.

Для своей версии анархизма Вольф находит разные названия. Провозгласив сначала «пансоциализм», он переходит к «Панкоммуне» и останавливается на «пананархизме». Пананархизм, «всеанархизм», основан на программе, которую братья вырабатывали с 1909 года. Вольф пропагандирует эту версию в «Буревестнике» и в манифестах; к нему примыкают сторонники, движение имеет определённую огласку, соперничая с другими анархо-коммунистическими группировками. Даже советские историки признавали, что после Февральской революции «идеи пананархизма распространились довольно широко»⁹³.

Поначалу гординская платформа формулируется как анархизм «вообще»:

Основные начала анархизма

Анархизм учит и призывает к разрушению современного строя, который зиждется на угнетении и эксплуатации. Анархизм желает, чтоб не было ни бедных, ни богатых; чтоб не было ни повелителей, ни подчинённых; чтоб не было ни господствующих наций, ни угнетённых; чтоб не было ни школьных поработителей, ни порабощённых (детей и молодёжи) и чтоб не было мужчин – господ и женщин – рабынь.

И потому анархизм означает освобождение всего человечества от всех видов угнетения: и экономического, и политического, и школьного, и семейного.

Но анархизм стремится не только к разрушению, а главным образом к созданию, к созданию общества на основах добровольного соглашения, взаимопомощи, полнейшей свободы личности и коллективов, на началах любви и нравственности⁹⁴.

Вскоре разница между «анархизмом» в его привычном понимании и «пананархизмом» станет подчёркиваться, появляется характерная терминология.