Асафетида

Когда молодой лейтенант в штатском подошел к трупу, чтобы провести первичный осмотр, челюсти ведьмы на его глазах вдруг разомкнулись сами собой. Полицейский отпрянул. Прозвучало несколько слов, которые никто из присутствующих не смог разобрать.

Начальник патруля сделал глубокий вздох, вытащил из-за пояса рацию и вызвал неотложку. Скоро Николай услышал сирену второй по счету реанимационной машины.

Прибывший медик лет сорока посмотрел на обугленные останки и перевел возмущенный взгляд на полицейских:

— Вы издеваетесь? Нам заниматься сейчас, по-вашему, нечем больше?

— Она говорила, — пролепетал следователь. Ему поддакнула рыжеволосая курсантка.

Доктор покачал головой, присел на корточки и аккуратно взял в руку тоненькое запястье с обгорелой кожей. Конечность была холодной. Пульс отсутствовал.

— Что и требовалось доказать, — четверо полицейских не спускали с него испуганных глаз. — Это невозможно. Она мертва.

— Отвити крест, — раздался вдруг отчетливый шепот. Врач отбросил ведьмину руку и, как стоял на корточках, отпрыгнул вбок.

Нервно хихикнула рыжеволосая стажерка, мужчины вжали головы в плечи. Врач достал из чемоданчика стетоскоп и приложил его к коже под почти незаметным холмиком левой груди.

— Мертва, — вторично подтвердил он и поднялся с колен.

— Забирайте, забирайте, — осмелел сержант. — Там разберетесь.

В итоге странную находку переместили на носилки, закрыли наглухо простыней и погрузили в реанимационный фургон.

Точкин пожелал полицейским хорошего дня, и, только когда выбрался в парк, вспомнил о том, что листок с именами вещих женок остался в развалинах, если только кто-нибудь не подобрал его.

На всякий случай он проверил карманы шинели. В одном лежало заклятие для поимки ведьм. Из другого вместе с мобильником он вытащил, к своему изумлению, визитку ворожеи Наталии Заболотской, которую ночью дал ему профессор Эхт и которую он выбросил своей же рукой. Николай поглядел по сторонам, но не увидел урны и сунул фиолетовую визитку с вензелями обратно в шинель.

Архип Иванович не отвечал. После второй безуспешной попытки дозвониться до него Николай набрал сообщение: «Операция переносится на ночь. Утратил имена женщин. Пришлите СМС. Обнимаю и…» — Последнее слово он несколько раз напечатал и потом стер, и в конце концов решил закончить фразу этим многозначительным многоточием. Пока писал текст, он так разволновался, что из-под фуражки с красным околышем на щеку ему скатилась капелька пота.

По дороге к автобусу Николай зашел в лавку при церкви Архангелов Михаила и Гавриила с Городца и приобрел плошку благоуханной «Святой ночи». Особого выбора не было, да и продавщица с благоюродивой улыбкой на некрасивом лице не задавала вопросов. Вспомнив инструкцию Архипа Ивановича, вместе с ладаном он купил простенькую домашнюю лампадку «с паучком», для которой не нужен уголь.

Выбравшись на своей остановке на Завеличье, он перешел проспект и достал телефон. От Архипа Ивановича ничего не было. Аппарат предупреждал, что заряда осталось девять процентов.

Путь домой лежал через несколько дворов хрущевок. Не глядя по сторонам, Точкин шел и чувствовал, как с каждым шагом нарастает его беспокойство. На середине дороги он остановился снова проверить мобильный, который успел разрядиться еще на два пункта, потом поднял глаза и с непониманием заозирался. Местность вокруг была незнакомой.

АГНИЯ

парикмахерская дамская

— Прочел Николай на торце ближайшей пятиэтажки, где по внутреннему ощущению должен был быть круглосуточный алкогольный. В незнакомом дворе на детской площадке стояла странная карусель в виде подсолнуха. Он заблудился в районе, где вырос и прожил всю жизнь.

Над вывеской парикмахерской была табличка: «ул. Народная, 43». Улица и номер дома показались ему знакомым. Он достал из кармана визитную карточку знахарки Наталии Заболотской, посмотрел на ней адрес и понял, что не ошибся.

Не переставая удивляться, Точкин вышел на главную улицу, свернул во дворы за гигантской продуктовой «Пчелкой» и метров через триста опять уперся в Народную, 43, хотя проклятый дом, по его расчетам, должен был остаться позади. Он вытащил из-под шинели волшебный образок и пристально поглядел на древний лик святого Никиты. Для надежности крепко зажмурил глаза, но, когда раскрыл их снова, всё было по-прежнему.

На застекленный балкон четвертого этажа в это время вышла женщина за пятьдесят с пышной, похожей на парик, прической и закурила. Внизу она заметила Николая и громко обратилась к нему:

— Вы ко мне?! Заходите!

Лейтенант вытер ноги о решетку перед подъездом и поднялся по лестнице. Когда он нажал кнопку звонка, сквозь заливистый лай из квартиры мужским голосом раздалось: «Войдите!»

Собака с огромными стоячими ушами, выбежавшая к порогу встречать Точкина, с виду немного напоминала маленькую и пухлую немецкую овчарку. Виляя хвостом, она принялась навязчиво обнюхивать гостю брюки.

— Фу! — Прикрикнула Наталия, выходя с балкона.

— От меня котами пахнет, — заступился Николай и погладил собаку по голове.