Бегемот. Структура и практика национал-социализма 1933 - 1944 гг.

Еще одним оппонентом десизионизма была так называемая австрийская школа: чистая наука о праве. Государство и право объявлялись тождественными областями. Есть только одно право, право государства. Поскольку каждый политический феномен может быть объяснен в терминах права, любая политическая форма — это Rechtsstaat, государство, основанное на праве. Но даже самая абсолютная диктатура могла избежать попадания в эту категорию, потому что власть диктатора может быть представлена только как явно или неявно делегированная ему основным законом, стоящим на вершине правовой системы. Правовой порядок — это иерархия, система предписаний, исходящих от основной нормы наверху к индивидуальному договору и особому административному акту внизу. Поэтому нет категоричного различия между публичным и частным правом, между естественным человеком и юридическим лицом.[91]

Критическое воздействие и разоблачительную силу австрийской школы нельзя отрицать. Ее настойчивое подчеркивание ценности одного лишь позитивного права и полное изгнание из науки любых моральных рассуждений социологического или политического характера лишает возможности скрывать политические требования под личиной закона. В своей основе теория является релятивистской и даже нигилистической; неудивительно, что ее основатель и неутомимый сторонник Ганс Кельзен отождествлял демократию с парламентаризмом и определял ее просто как организационные рамки для достижения решений без обращения к каким-либо универсально принятым ценностям.[92] Эта релятивистская концепция демократии как раз и является почвой для десизионистских и социалистических нападок.

Хотя разоблачающая доктрина может быть полезным инструментом в научном анализе, она не может предоставить основание для политической деятельности. Чистая наука о праве, кроме того, разделяет дефекты логического позитивизма и любой иной «чистой науки»: она девственна в своей невинности. Сбрасывая со счетов все относительные проблемы политической и социальной власти, она прокладывает путь для десизионизма, для принятия политических решений независимо от того, откуда они происходят и что они содержат, лишь бы за ними стояла достаточной силы власть. Чистая наука о праве так же, как и десизионизм, подрывает любую общепринятую систему ценностей.

Именно либералы представляли на правовом поле великую культурную традицию Германии — глубокое историческое знание, острую и точную силу аналитической мысли и твердую приверженность ценностям германской идеалистической философии. Они пытались привести демократическую структуру в гармонию с либеральными гарантиями. Веймарская система, предполагаемое конституционное выражение этой гармонии, была воплощением их неудачи.

Немного следует сказать и о консервативных конституционных доктринах. Их мечту о реставрации монархии объединяла с десизионизмом жажда сильной власти, единой внутри и сильной вовне. Государство было высшей моральной ценностью. Как критики либеральной демократии, консерваторы шли рука об руку с антидемократическим движением и готовили первую стадию национал-социалистической идеологии.

2. Тоталитарное государство

Идея тоталитарного государства выросла из требования, чтобы вся власть концентрировалась в руках президента. Сразу же после прихода Гитлера к власти политические теоретики начали уделять максимальное внимание тоталитарной идее, разрабатывавшейся ранее конституционными юристами. Вся власть должна была принадлежать государству; все остальное было саботажем национал-социалистической революции. Тоталитарное государство описывалось как порядок господства и форма общности народа. Оно было антидемократическим, потому что демократия с ее понятием тождества между правителями и управляемыми подрывала необходимость власти руководства. Руководство, заявляли национал-социалисты, не делегируется народом — власть предполагает деление на ранги и эффективна вопреки воле народа, потому что народ не дарует власть, а признает ее.[93]

Приход к власти Гитлера вызвал появление широкого круга литературы, вновь обратившейся к изучению традиционных форм государства и управления. Были установлены различия между liberaler Rechtsstaat, рожденным французской революцией и воплощенным в английской конституции, и nationaler Rechtsstaat,

впервые разработанным итальянским фашизмом и позднее победившим в национал-социалистической Германии; последняя характеризовалась как государство, примиряющее справедливость с политической необходимостью.[94] Сущность национал-социалистической революции, как считалось, лежит в возрождении и дальнейшем развитии самой лучшей консервативной традиции (первоначально представленной правлением Фридриха II, короля Пруссии), традиции, которая была осквернена и унижена либералами с их государством «ночным сторожем».[95] Для некоторых теоретиков гегелевская идея государства была моделью для национал-социализма.