Беглая княжна Мышецкая

«Шалишь, князек, мы тебя без догляда не оставим», – подумал Михаил и, проезжая мимо княжны Лукерьи, чуть приметно кивнул ей головой в сторону князя Квашнина и подмигнул – дескать, следи за ним внимательно.

Княжна Лукерья поняла опасения Михаила и как бы им обоим присоветовала:

– Осторожнее ступайте, во тьме колдобина может коню под ноги попасть… А мы бережно за вами, след в след, – и к Дуняше с ободряющим словом: – Не отставай, голубушка, от меня, а иначе здешний леший может польститься на твою красу и уволочет в темное подкоренье, кинет на ложе из сырого мха.

– Ой, не стращайте меня, княжна Луша! – простодушно воскликнула Дуняша. – У меня и без того спина затвердела, будто кора дубовая! Скорее бы домой нам добраться!

– Доберемся! Уже больше проехали, нежели осталось. Да и дорога от Москвы будет стократ спокойнее, нежели по засечной черте, – утешала княжна свою служанку-подругу, стараясь быть как можно ближе к коню драгунского ротмистра, чтобы следить, не тянется ли его рука к поясу с саблей или к приседельным карманам с пистолями. К реке спускались довольно долго, минут десять, на берегу сразу же отыскали просторное место былой стоянки – видны были черные круги от больших костров, а под могучим, в два обхвата дубом виден просторный, добротно сложенный шалаш.

– Верно говорил Демьян, именно здесь сплавщики леса жили, – порадовался Михаил, соскочил с коня, подошел к шалашу, заглянул вовнутрь – не прячется ли там вражеская засада? – Пусто! И постелено травы изрядно, так что нашим дамам спать здесь будет весьма удобно! Молодец Демьян, дай Бог тебе крепкого здоровья!

Князь Трофим не преминул отпустить шутку и на этот раз:

– Наши дамы хорошо выспятся, ежели вшивые мужики не оставили в этом шалаше несколько дюжин голодных прыгающих насекомых! Им княжеская кровь будет в новинку и в охотку!

Михаил довольно резко, со злостью на это высказал:

– Не к месту такие шутки, князь Трофим! Дамы и без того еле на ногах держатся, чтобы пугать их всякой дрянью!

Драгунский ротмистр на секунду замер, одной ногой на земле, а левая все еще оставалась в стремени – не привык такую отповедь встречать со стороны простолюдина! – но сдержался, пошел на мировую, винясь перед княжной.

– Прошу прощения, княжна Лукерья! Какие там могут быть блохи, когда здесь уже два-три года не ходила человеческая нога! Видите, кострища по краям начали зарастать дикой травой и мелким кустарником!

Михаил помог княжне сойти с коня, потом почти на руки принял из седла еле сидящую от усталости Дуняшу, проводил их к шалашу, расстелил рядно, достал из приседельнего мешка толстое покрывало, которое княжна Лукерья догадалась прихватить из возка, подаренного князем Милославским, когда выбирались из Уреньского городка искать своих женихов – Михаила и Данилушку.

– Князь Трофим, не сочтите за труд набрать ведерко воды, пока еще что-то видно под ногами, а я соберу сухого хвороста для костра, нам надо всю ночь поддерживать огонь – теплее будет, да и от дикого зверя бережнее!

– А вы запасливый народ! – полушутя-полусерьезно проговорил князь Трофим. – У вас, оказывается, и постель с собой, и топорик, и ведерко – воду кипятить!

– Ну а как же! Снаряжаться в такую дорогу – и с пустыми руками? За каждым разом к чужим людям не накланяешься! – ответил Михаил, подавая князю Трофиму медное ведерко.

– Так надо было остаться ночевать на постоялом дворе, как я и предлагал, а не в лесу. Или взять возок приличный, а не в седлах, – обронил драгунский ротмистр, с ведерком спускаясь к реке – берег в этом месте был пологий, удобный для спуска бревен к воде, чтобы потом, на мелководье, вязать из них плоты.

– Вот уж точно, в тех трактирах только княжне и ночевать! Там блохи злее лесных волков, а о клопах и говорить страшно! – засмеялся Михаил, подошел к своему коню, вынул из мешка торчащий лезвием наружу топорик, пошел к лесу. Поравнявшись с шалашом, где княжна Лукерья и Дуняша укладывали постель, негромко сказал:

– Луша, следи за этим князем хорошенько! Не мимо молвил он и про ночевки в трактирах, и про приличный возок князя Милославского, который ты оставила в Уреньском городке! Знает, видит Бог, знает, что ты, Луша, ушла от Борятинского своей волей! А и того хуже, быть может, послан специально искать твой след! Что не удалось сделать Филиппу, ему поручили!..

– Не волнуйся, милый Михась! Я за ним зорко доглядываю. И ночью мы с Дуняшей спать будем поочередно. – А сама подумала: «Жди, князюшка, воеводских ярыжек, жди! Скорее дождешься царствия небесного, ежели только за грехи Господь не опустит тебя в преисподнюю, где черти приготовили для тебя черный котел с кипящей смолой!» – Все будет хорошо, Михась, не тревожься!

– Я тоже спать не буду. Посмотрим, как он себя поведет. Ну, Господь не выдаст, свинья не съест. Иду за дровами, надо сварить кашу да поплотнее поесть на ночь. Придется и днем теперь ехать, не отговориться от драгуна – почему, дескать, боимся днем выходить на тракт, а хоронимся в лесу.