Беглая княжна Мышецкая

– Антипка, ворота в ограде не закрыты! Теперь гони коней во всю мочь! Надо успеть нам заскочить за ограду и затворить ворота, чтоб разбойники с ходу не проскочили к избе! – И Михаил еще раз оглянулся, с радостью отметил про себя, что их кони оказались гораздо выносливее коней под разбойниками – все их попытки сократить расстояние до возка пока не давали заметного успеха, – если и приблизились, то не более чем на двадцать шагов.

«Хорошо, что в Калуге задержались на сутки, подкормили коней, словно Господь надоумил иметь нам резвые конские ноги!» – подумал Михаил, приготовился встать с козлов и прокричал старому сотнику свое решение:

– Дядя Семен! Я в воротах свалюсь закрыть проезд разбойникам, чтобы не влетели наметом! Антипка, ты укроешь коней и возок в сарае, потом уведи княжну и Дуняшу в избу и там ждите нас! – Предложить жене принять бой вместе с ним он не посмел – Луша ждала ребенка, и рисковать ее жизнью он не имел права. Но княжна сама подала голос:

– Я встану в дверях и прикрою вас пистольным боем, если будет вам какая опасность от разбойников.

Едва возок промчался за ограду из жердей в три ряда, как Михаил ловко соскочил на землю, успел задвинуть две длинные жерди на воротах из таких же жердей и тут же выхватил два пистоля: до передних всадников было не более тридцати шагов – видны орущие рты, широко раскрытые от ярости глаза, в руках вскинуты над головами у кого сабля, у кого хвостатое казацкое копье, а у одного – длинные вилы-трезубец.

Затаив дыхание, чтобы не дрогнула рука, Михаил выстрелил в ближнего – целил и попал в грудь коня, и тот вместе с всадником на всем скаку рухнул, взбив копытами черные куски сырой земли. Второй выстрел, почти в упор, и второй конь, громко заржав, взвился на задние ноги и упал на бок, придавив ногу всадника, который закричал от боли так, что у Михаила вновь в душе вспыхнула искра жалости, которую он тут же затушил в себе.

– Я вас сюда не звал! – выкрикнул он и выхватил из-за пояса еще два пистоля. – Наза-ад! Или мы вас всех перестреляем!

Опасаясь с ходу влететь в изгороди и переломать шеи себе и коням, четверо всадников, в том числе и тот, рыжебородый с вилами, успели придержать коней и попарно в обе стороны разъехались вдоль ограды, там соскочили на землю и спешно отбежали шагов на тридцать: к Михаилу, размахивая страшной стрелецкой алебардой, забыв о боли в левой ноге, спешил вылезший из возка дядя Семен.

– Миша, перезаряди свои стреляные пистоли, а я этих пугну как следует! – крикнул старый сотник, ловко пронырнул между жердями, прижал ратовицу алебарды под левой рукой, с двумя пистолями кинулся на разбойников.

– Куда ты один! – крикнул, было, Михаил, сбросил с плеч дорожный плащ, чтобы не стеснял движения рук и, оставшись в драгунском кафтане, бросился следом за Семеном Хомутовым.

«Он прав! Пока не подоспели другие на телегах, надо с этими управиться!» – подумал Михаил, пробежал с десяток шагов и остановился: нападавшие, живо смекнув, что перед ними не трусливые путники, сопровождающие богатых дам в усадьбу, а бывалые ратные люди, проворно кинулись прочь, бросив двоих сотоварищей, искалеченных при падении. Один из них вовсе не подавал признаков жизни, а второй пытался, было, привстать на ноги, да старый сотник угомонил его тупым концом ратовицы по голове так, что он затих – живой или мертвый, Михаил не стал разбираться, потому что от тракта к избе лесничего в двух телегах спешили поотставшие ватажники с атаманом, у которого в руках был мушкет.

– Дьявол бородатый! – ругнул разбойника старый сотник, поспешно оглянулся назад, словно выискивая место для главного сражения. – Надо нам где-то укрыться, а то подстрелит, как тетеревов на открытой полянке!

– Многовато их для рукопашного сражения, окружат и со спины копьями поколют! – с сожалением отметил Михаил. – Ежели не уложим на землю предводителя, трудно будет отбиться… Лесничий в избе?

– Нет его дома, похоже, в объезде своего леса. А пальбу услышит, так и вовсе скроется в чащобе, убоявшись разбойников, – проворчал Семен Хомутов и тут же добавил не без доли вероятности: – Ежели только и сам не с ними: заедино в шайке состоит!

– Стало быть, на его помощь надеяться не приходится, – с досадой выговорил Михаил, перезаряжая пистоли и одновременно пятясь к ограде. У двери избы с пистолями наизготовку стояла княжна Лукерья, а на дощатом крыльце перед ней с тяжелым ослопом в руках стоял Антипка. Коней он успел завести в сарай, вместе с возком, и задвинул засов на двери. – До поместья Мышецких осталось с десяток верст – и на тебе, попали в переделку, как кур в ощип, дай Бог силы нам отбиться и никого не потерять в драке! А потому будем внимательно следить, чтобы кому-нибудь из нас не заскочили за спину!