Белая

- Так что, леди, будьте добры, к семи вечера быть готовыми к предстоящему визиту.

И Люси с Эбигайль, молча, кинулись в комнату Люси - подбирать соответствующие случаю наряды.

Мисс Сусанна смотрела на Эбигайль не то изумленно, не то оскорблено.

- Вы и есть та самая, мисс Уолш, что чудесным образом спаслась из индейского плена? - поинтересовалась она. - Вчера на ужине у мисс Кариган о вас обмолвился этот старый лис Гордон.

- Лис? - улыбнулась Эбигайль, почтительно опустив глаза.

- Конечно лис! - возмутилась мисс Сусана, дама лет тридцати, зачем-то стремящейся казаться старше своего возраста. Довольно эксцентричная, она любила яркие цвета, что делали ее бледной, а прическа с буклями, может и шедшая ей в молодости, сейчас смотрелась нелепо. Странно, но мисс Сусанну принимали именно такой, какой она была, и при этом она не казалась, ни нелепой, ни смешной. Может ее эксцентричность, нелепость и безвкусие сошлись в золотой середине и от того казались гармоничными.

- Он этим своим замечанием только раздразнил наше любопытство и, не потрудившись утолить его даже какими-то жалкими крохами, ушел из-за стола играть в бридж с мистером Гремпи нашим правдолюбцем - прокурором. А после бриджа заявив, что просто засыпает на ходу и ему пора на боковую, откланялся. Представляете? Я всю ночь не могла уснуть от досады и разочарования, думая о вас, мисс Уолш.

Когда гости уселись за стол, кто-то справа от Эбигайль спросил ее:

- Вы ведь сестра Джеймса Уолша?

- Да, - ответила Эбигайль несколько напряженно.

- Помню, год назад вы отправились к нему, не так ли? - поинтересовались с дальнего конца стола.

Звякали серебряные приборы, разливалось по тонким бокалам довольно дорогое вино.

- Это так, но в дороге, мы с ним, к сожалению, разминулись.

- Это не тот ли Джеймс Уолш, что женился на Кларе Мортон?

- Ходили слухи, что вы погибли...

Доносилось одновременно с разных сторон.

- Могу сказать, что это было правдой. Когда на обоз напали сиу, я была тяжело ранена, меня спас и выходил траппер Роб Макрой - добрый и бесхитростный старик, за которого я буду молить бога до конца своих дней.

- Вы видели дикарей?

- Они действительно так ужасны и кровожадны?

- Только мельком. С ними объяснялся мистер Макрой. Когда-то, при нападении индейцев, он потерял всю свою семью, а потому привязался ко мне как к дочери. И я искренне верю, что его доброе сердце будет благословлено.

Рассказывая лишь малую часть правды из того, что ей пришлось пережить, Эбигайль мысленно просила прощения у доброго, бесхитростного траппера за то, что вынуждена прикрываться его именем. Но общество оценивало ее по своим меркам и решало, будет ли в следующий раз она удостоена приглашения или нет. Ее объяснение пусть и удовлетворило любопытство многих, но явно разочаровало жаждавших душераздирающих историй. Все живо принялись обсуждать услышанное и только генерал, сидящий рядом с Эбигайль, молча предавался еде, не проявляя никакого интереса к общему разговору. Мисс Сусанна, что сидела по правую руку от своей гостьи, уверяла господина, держащего фабрику древесины, что "это, тот самый Джеймс Уолш, который женитьбой на дочери Мортона, пытаясь поправить свои финансовые дела".

- А-а, - насмешливо протянул фабрикант. - Это, должно быть, тот Мортон, что прогорел со своими бакалейными магазинами и выправился благодаря удачной спекуляции.

- И его можно с этим поздравить? - презрительно поинтересовалась мисс Сусана.

- Не думаю, - неспешно жуя, проговорил фабрикант, вилкой поддевая с тарелки тонкий ломтик буженины. - Мало кто теперь согласиться иметь с ним дело. Сей господин больше ни у кого не вызывает доверия.

- Хотите сказать, что бизнес у тестя мистера Уолша идет неважно? - живо запустила коготки своего любопытства Сусанна, готовая терзать свою жертву до тех пор, пока не та насытит его.

- Более чем, - коротко ответил фабрикант, цепляя вилкой кусок осетрины. - Была у Уолша надежда на наследство пропавшей сестры, но как видно не судьба. К счастью или несчастью, как на это посмотреть, вернулась сама мисс Уолш.

У Эбигайль внимательно прислушивающейся к разговору, вдруг все поплыло перед глазами, звуки столовой отдалились настолько, что с трудом доходили до нее. Блеск серебра, белизна салфеток, искрящийся хрусталь слилось в одно яркое смазанное пятно. Грудь стеснило так, что невозможно было дышать, и Эбигайль судорожно хватала ртом воздух. Она облокотилась на стол и уронила голову на дрожащую ослабевшую руку. Прижимая ладонь к покрывшемуся холодной испариной лбу, она старалась перебороть дурноту и скрыть от всех свою бледность.

- Господа, кто желает кофе, прошу пройти в гостиную, - донеся издалека голос мисс Сусанны и, Эбигайль, прежде чем провалиться в глухую зыбь обморока, отстраненно подумалось, как это удачно.