Битва за Рим

– От тебя ничего не скроешь, правда, Луций Корнелий? Ты прав. В Реате ты мне не нужен. – Он посерьезнел. – Но я не хотел излагать свои планы в письме. Чем меньше людей будут знать, что тебе предстоит делать, тем лучше. Не то чтобы у меня были причины подозревать, что в палатке Луция Юлия завелся шпион, просто проявляю осторожность.

– Единственный способ сохранить тайну – никому ничего не говорить.

– То-то и оно. – Марий так усиленно запыхтел, что скрипнули ремни и звякнули пряжки на его кирасе. – Здесь, Луций Корнелий, ты свернешь с Латинской дороги. Пойдешь вверх вдоль Лириса, к Соре, там повернешь вместе с Лирисом и дойдешь до его истока. Иными словами, я хочу отправить тебя на южный склон водораздела, туда, где до Валериевой дороги тебе останется несколько миль.

– Свой маневр я понимаю. Как насчет твоего?

– Пока ты будешь идти в верховья Лириса, я пройду от Реате к западному перевалу на Валериевой дороге. На саму дорогу я выйду у Карсиол. Город лежит в руинах, но в нем, как мне доносят лазутчики, засели враги – марруцины под командованием Герия Азиния. При возможности я навяжу ему бой за Валериеву дорогу перед перевалом. В это время ко мне подойдешь ты – но с южной стороны.

– Южнее водораздела, незаметно для противника, – подхватил заинтересовавшийся Сулла.

– Верно. Убивай всех, кого увидишь. То, что я стою севернее Валериевой дороги, будет известно настолько хорошо, что ни марруцинам, ни марсам не придет в голову, что с южного фланга к ним подкрадывается еще одна армия. Я постараюсь приковать все их внимание к своим перемещениям. – Марий улыбнулся. – Ты-то, известное дело, идешь с Луцием Юлием к Эсернии.

– Ты остался прежним полководцем, Гай Марий.

Свирепые карие глаза сверкнули.

– Надеюсь! Потому что, Луций Корнелий, должен сказать тебе прямо: если я утрачу полководческие способности, то в этом столкновении заменить меня будет некому. Мы дадим гражданство тем, кто поднял на нас меч, на поле боя.

Как ни хотелось Сулле поговорить о гражданстве, новая животрепещущая тема взяла верх.

– А я? – не сдержался он. – Полководцем могу быть я.

– Можешь, конечно можешь! – утешил его Марий. – Нисколько этого не отрицаю. Но согласись, Луций Корнелий, верховное командование не в твоей крови.

– Можно этому выучиться, – не сдавался Сулла.

– Да, можно. Ты и выучился. Но если этого нет в крови, Луций Корнелий, то тебе не подняться выше просто хорошего командира. – Говоря так, Марий не сознавал, что ранит собеседника. – Иногда просто хорошего командования оказывается мало, нужно вдохновение. А это либо есть, либо нет.

– Однажды, – задумчиво молвил Сулла, – Рим лишится тебя, Гай Марий. И тогда – увидим, что будет тогда! Верховное командование окажется в моих руках.

Марий все еще не понимал, что у Суллы на уме, и только весело фыркнул:

– Будем надеяться, Луций Корнелий, что, когда этот день настанет, Риму будет нужен всего лишь хороший полководец. Ты согласен?

– Как скажешь, – ответил Луций Корнелий Сулла.

Сильнее всего Суллу раздражало то, что план Мария был безукоризненным. Со своими двумя легионами Сулла добрался до Соры, не натолкнувшись на неприятеля, потом произошла небольшая стычка с отрядом пиценов Тита Геренния, который был разбит. Между Сорой и истоком Лириса Сулле попадались только латинские и сабинские крестьяне, приветствовавшие его появление с такой искренней радостью, что он воздерживался от выполнения приказа Мария убивать всех встречных. Прятавшиеся у Соры пицены могли бы сообщить, что видели его, но он просто обманул их, сказав, что сюда его направил Луций Цезарь, с которым он воссоединится позже восточнее ущелья Мелфы. Сулла надеялся, что остатки пиценов Тита Геренния и пелигны поджидают его вовсе не там, куда он идет.

Постоянно поддерживая связь с Марием, Сулла знал, что тот, как и обещал, вышел за Карсиолами на Валериеву дорогу. Там закипел бой с марруцинами Герия Азиния, окончившийся для них сокрушительным поражением, потому что Марий обманул их, сначала сделав вид, что не готов к бою. Погиб и сам Герий Азиний, и бо́льшая часть его армии. Выйдя к западному перевалу уже совершенно беспрепятственно, Марий повел на Альбу-Фуценцию четыре легиона уверенных в победе воинов – как они могли проиграть, ведомые старым Арпинским Лисом? Вкусив крови, они жаждали еще.