Битва за Рим

– Потому что это остров на отшибе, но недалеко от Путеол. В Путеолах у меня много родственников и денег, – стал объяснять Марий, возя левой рукой, как будто она плохо ему повиновалась. – Мой троюродный брат Марк Граний, двоюродный брат Гнея и Квинта, которого те никак не минуют, – банкир. Он распоряжается значительной частью моего состояния в деньгах. Пока все мы будем поодиночке добираться до Энарии, Луций Декумий доставит в Путеолы, Марку Гранию, мое письмо. Граний отправит деньги из Путеол на Энарию, и их хватит, чтобы мы, все двадцать человек, достойно жили на чужбине. – Он заткнул непослушную руку за пояс. – Луций Декумий тоже будет разыскивать остальных. Нас наберется двадцать человек, верьте мне. Изгнанникам нужны деньги. Но не беспокойтесь, деньги у меня есть. Сулла не останется в Риме навсегда, он отправится на войну с Митридатом. Будь он проклят! Когда он увязнет в этой войне и уже не сможет помыслить о возвращении в Италию, все мы снова вернемся домой. В новом году консулом будет мой клиент Луций Цинна, он обеспечит наше возвращение.

– Твой клиент? – удивленно переспросил Сульпиций.

– У меня всюду клиенты, Публий Сульпиций, даже в великих патрицианских семьях, – важно проговорил Гай Марий. Ему немного полегчало, онемение постепенно начало проходить. Бредя к выходу из храма, он оглянулся и сказал остальным: – Мужайтесь! Пророчество гласит, что я буду семикратным консулом Рима, а значит, наше изгнание временное. Когда я в седьмой раз стану консулом, вы все будете вознаграждены.

– Мне не нужна награда, Гай Марий, – сказал Сульпиций без выражения. – Я делаю это только во имя Рима.

– Как и все остальные здесь, Публий Сульпиций. Что ж, пора расходиться. Уверен, до темноты Сулла выставит солдат у всех ворот. Лучше попытать счастья у Капенских ворот, но и там будьте настороже!

Сульпиций и остальные девять человек побежали на Палатин. Марий направился было к Форуму и к своему дому, но Луций Декумий остановил его.

– Гай Марий, мы с тобой немедленно пойдем к Капенским воротам, – сказал маленький человек из Субуры. – Марий-младший может принести из дому наличность, он самый молодой и прыткий. Если у Капенских ворот уже стоят солдаты, он придумает, как быть, даже через стену перелезет, если надо. Он сам сможет написать письмо твоему брату, для убедительности пусть что-нибудь припишет твоя жена.

– Юлия! – простонал в отчаянии Марий.

– Ты еще ее увидишь, как ты сам сказал. Пророчество, говоришь? Семикратное консульство? Значит, ты вернешься. Она будет волноваться гораздо меньше, зная, что ты уже в пути. Марий-младший, мы с твоим tata подождем тебя среди могил, сразу за воротами. Мы будем следить, когда ты появишься, но ты и сам нас поищи.

Марий-младший устремился домой, а его отец и Луций Декумий стали подниматься на Палатин. Сразу за Мугонскими воротами они свернули на узкую улочку, ведшую к домам свиданий над дорогой Триумфаторов, а оттуда спустились по ступенькам с холма. Судя по шуму в отдалении, Сулла и его войска двигались с Эсквилина в болотистую низину, но когда Марий и Декумий торопливо миновали огромные Капенские ворота, там еще не было никого в воинском снаряжении. Пройдя немного по дороге, они спрятались за одной из могил, в месте, откуда удобно было наблюдать за воротами. В следующие два часа из Капенских ворот вышло много народу, не всем хотелось оставаться в Риме, занятом армией.

Наконец показался Марий-младший. Он вел осла – из тех, что возят тяжести на рынок или хворост с холма Яникул. Рядом с ним семенила женщина, плотно закутанная в темную накидку.

– Юлия! – крикнул Марий и покинул потайное место, не заботясь о том, что его могут увидеть.

Она ускорила шаг, остаток расстояния преодолела бегом и прильнула нему. Он обнял ее, она закрыла глаза.

– О, Гай Марий, я была уверена, что мы уже не свидимся! – сказала она. Он стал осыпать ее лицо поцелуями – еще, еще и еще.

Сколько лет они женаты? И все же обоим доставляли огромное наслаждение эти поцелуи, как ни велик был сейчас груз горя и тревоги.

– Как я буду по тебе скучать! – сказал она, едва сдерживаясь, чтобы не зарыдать.

– Мое отсутствие будет недолгим, Юлия.

– Не могу поверить, что Луций Корнелий так поступил!

– На его месте я поступил бы так же, Юлия.

– Ты бы никогда не повел армию на Рим!