Читаем Бог. Религия. Священники. Верующие и атеисты полностью

"… ложно и обманчиво — используемая со страстью жадности а не благочестия; только с целью увеличения дохода своего храма, — ловко окрашенная ткань, на который умной ловкостью рук было нарисовано двойное изображение (образ) одного человека, то есть задняя часть и фронт, они (граф Черни и его присные — Е.К.), тайно изготовили и лживо объявили, что это будто бы Саван, в который наш Спаситель Иисус Христос был окутан в могиле."

Понятно, что о бурых пятнах ткани, которую мы видим сейчас, епископ никак не мог сказать, что она — "ловко окрашенная ткань", что она сделана "умной ловкостью рук".

14.34. Соавторы Туринской Плащаницы

Ни ученому миру, ни мне лично неизвестны и не могут быть достоверно известны все детали фабрикации Туринской Плащаницы. В этом смысле Туринская Плащаница была, есть и будет вечно окутана тайной. Тайной не в божественном, сверхъестественном смысле, а тайной в обыкновенном естественном смысле. Так, мы уже никогда не узнаем имени автора, нанесшего первое изображение на ее полотно. Туринская плащаница рисовалась подальше от глаз посторонних. То же следует сказать об именах всех поделыциков, реставрировавших, обновлявших и дописывавших Туринскую плащаницу. Но ученые уже достаточно высказались об одном соавторе двойного изображения тела умершего Иисуса Христа. Поскольку это мнение не только интересно, но я его, в определенной мере, разделяю сам, то я вкратце изложу его.

Мы уже писали о том, что величайший итальянский художник, изобретатель и ученый Леонардо да Винчи (1452–1519) 18 лет своей творческой деятельности проживал в Милане в имении семейства Сфорца. В то время именно это большое семейство было владельцем Туринской Плащаницы. Достовірно известно, что Леонардо да Винчи неоднократно и длительное время "общался" с уже достаточно увядшей к его времени Туринской плащаницей. Как-никак, а к этому времени прошло уже более 100 лет от времени на скорую руку изготовленной плащаницы. К моменту встречи с великим художником реликвия несколько поблекла. Вот что достоверно известно. Я ниже только перескажу небезосновательные заключения исследователей…

Известно, что семейство Сфорца неоднократно обращалось к гостящему у них Леонардо с личными просьбами по художественной части, которые гость непременно исполнял. Конечно, именитые хозяева интересовались мнением своего еще более именитого гостя о Туринской плащанице. И не только мнением. Поскольку это была их, Сфорца, семейная реликвия, они просили… Ну что они могли просить? Высказать свое, художника, авторитетное мнение; оценить состояние плащаницы; в конце концов… — пособить: улучшить изображение. Во всяком случае, авторитетные ученые исследователи: профессор истории университета Южная Каролина Даниэль Ц. Скавроне в книге: "Чье изображение на Туринской плащанице" (The Turin Shroud: In Whose Image), а за ним французские бретонцы Л. Пиккнет и К Принс (L Picknett and С Prince) прихили к заключению, что в 1492 году, через 135 лет после первичного рисования Туринской Плащаницы, к ней приложил свою руку Леонардо да Винчи.

Известно, что великий итальянский художник был любителем мистификаций и оставил человечеству для разгадки ряд своих художественных "ребусов". Среди них первое место занимает, конечно, загадочная улыбка "Моны Лизы". По мнению ученых, под видом загадочно улыбающейся матроны Леонардо да Винчи изобразил… самого себя. Точнее, на скрупулезно точные параметры своего лица он наложил женские черты. Вот, мол, какая была бы из меня красавица, будь я женщиной.

Видный американский исследователь творчества Леонардо Да Винчи и Туринской плащаницы, крупный историк, профессор университета Южная Индиана Даниель Ц. Скавоне в 1989 году опубликовал книгу "Туринская плащаница: Чей образ?" ("The Shroud of Turin: In Whose Image" by prof. Daniel C. Scavone). В ней он с математической щепетильностью доказывает, что как на своем автопортрете, на "Моне Лизе", так и на Туринской плащанице изображения головы наложены на параметры черепа самого Леонардо да Винчи. Другие исследователи подтвердили выводы Скавоне. Некоторые из них все — от начала до конца — авторство Туринской плащаницы приписывают Леонардо да Винчи. Лично нам кажется, что это не так. И вот почему не так.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Хор из одного человека. К 100-летию Энтони Бёрджесса
Хор из одного человека. К 100-летию Энтони Бёрджесса

Во вступительной заметке «В тени "Заводного апельсина"» составитель специального номера, критик и филолог Николай Мельников пишет, среди прочего, что предлагаемые вниманию читателя роман «Право на ответ» и рассказ «Встреча в Вальядолиде» по своим художественным достоинствам не уступают знаменитому «Заводному апельсину», снискавшему автору мировую известность благодаря экранизации, и что Энтони Бёрджесс (1917–1993), «из тех писателей, кто проигрывает в "Полном собрании сочинений" и выигрывает в "Избранном"…»,«ИЛ» надеется внести свою скромную лепту в русское избранное выдающегося английского писателя.Итак, роман «Право на ответ» (1960) в переводе Елены Калявиной. Главный герой — повидавший виды средний руки бизнесмен, бывающий на родине, в провинциальном английском городке, лишь от случая к случаю. В очередной такой приезд герой становится свидетелем, а постепенно и участником трагикомических событий, замешанных на игре в адюльтер, в которую поначалу вовлечены две супружеские пары. Роман написан с юмором, самым непринужденным: «За месяц моего отсутствия отец состарился больше, чем на месяц…»В рассказе «Встреча в Вальядолиде» описывается вымышленное знакомство Сервантеса с Шекспиром, оказавшимся в Испании с театральной труппой, чьи гастроли были приурочены к заключению мирного договора между Британией и Испанией. Перевод А. Авербуха. Два гения были современниками, и желание познакомить их, хотя бы и спустя 400 лет вполне понятно. Вот, например, несколько строк из стихотворения В. Набокова «Шекспир»:                                      …Мне охота              воображать, что, может быть, смешной              и ласковый создатель Дон Кихота              беседовал с тобою — невзначай…В рубрике «Документальная проза» — фрагмент автобиографии Энтони Бёрджесса «Твое время прошло» в переводе Валерии Бернацкой. Этой исповеди веришь, не только потому, что автор признается в слабостях, которые принято скрывать, но и потому что на каждой странице воспоминаний — работа, работа, работа, а праздность, кажется, перекочевала на страницы многочисленных сочинений писателя. Впрочем, описана и короткая туристическая поездка с женой в СССР, и впечатления Энтони Бёрджесса от нашего отечества, как говорится, суровы, но справедливы.В рубрике «Статьи, эссе» перед нами Э. Бёрджесс-эссеист. В очерке «Успех» (перевод Виктора Голышева) писатель строго судит успех вообще и собственный в частности: «Успех — это подобие смертного приговора», «… успех вызывает депрессию», «Если что и открыл мне успех — то размеры моей неудачи». Так же любопытны по мысли и языку эссе «Британский характер» (перевод В. Голышева) и приуроченная к круглой дате со дня смерти статьи английского классика статья «Джеймс Джойс: пятьдесят лет спустя» (перевод Анны Курт).Рубрика «Интервью». «Исследуя закоулки сознания» — так называется большое, содержательное и немного сердитое интервью Энтони Бёрджесса Джону Каллинэну в переводе Светланы Силаковой. Вот несколько цитат из него, чтобы дать представление о тональности монолога: «Писал я много, потому что платили мне мало»; «Приемы Джойса невозможно применять, не будучи Джойсом. Техника неотделима от материала»; «Все мои романы… задуманы, можно сказать, как серьезные развлечения…»; «Литература ищет правду, а правда и добродетель — разные вещи»; «Все, что мы можем делать — это беспрерывно досаждать своему правительству… взять недоверчивость за обычай». И, наконец: «…если бы у меня завелось достаточно денег, я на следующий же день бросил бы литературу».В рубрике «Писатель в зеркале критики» — хвалебные и бранные отклики видных английских и американских авторов на сочинения Энтони Бёрджесса.Гренвилл Хикс, Питер Акройд, Мартин Эмис, Пол Теру, Анатоль Бруайар в переводе Николая Мельникова, и Гор Видал в переводе Валерии Бернацкой.А в заключение номера — «Среди книг с Энтони Бёрджессом». Три рецензии: на роман Джона Барта «Козлоюноша», на монографию Эндрю Филда «Набоков: его жизнь в искусстве» и на роман Уильяма Берроуза «Города красной ночи». Перевод Анны Курт.Иностранная литература, 2017 № 02

Николай Георгиевич Мельников , Энтони Берджесс

Критика