Чешский с Боженой Немцовой. Сказки

Sotva to Káča uslyšela, pustila se čerta a chytla se huňatého kožichu (едва это Кача услышала, она отпустила черта и ухватилась за мохнатую шубу; sotva – едва; huňatý – мохнатый). Nyní měl štíhlý ovčák co nést: Káču a hrozný velký kožich (теперь стройному пастуху было что нести: «имел что нести»: Качу и страшную большую шубу; štíhlý – стройный; hrozný – страшный)

, který si byl ráno od nádvorníka vypůjčil (которую он утром одолжил у управляющего; nádvorník – управляющий; vypůjčit si – одолжить). Avšak ho to také dost brzo omrzelo (однако ему это также довольно скоро опротивело; avšak – однако; dost – довольно; brzo – скоро; omrzet – опротиветь); i myslil, jak by se Káči zbavil

(и он думал, как бы ему от Качи избавиться; zbavit se – избавиться). Přijde k rybníku, a tu mu napadne, aby ji tam hodil (приходит он к пруду, и тут ему приходит в голову ее туда бросить: «чтобы он ее туда бросил»; přijít – прийти; rybník – пруд; napadnout – прийти в голову; tam – туда; hodit – бросить). Ale jak (но как)

? Kdyby byl mohl kožich i s ní svléknout (если бы он мог снять шубу вместе с ней; svléknout – снять)! Byl mu sice dost volný, a proto se o to pomalounku pokoušel, jestli by to šlo (хотя /шуба/ ему была довольно свободна, и потому он понемногу пробовал, получится ли это: «шло бы это»; sice – хотя; volný – свободный; pomalounku – понемногу; pokoušet se – пробовать). A hle! vyndá jednu ruku, Káča neví nic, vyndá druhou, Káča neví ještě nic

(и вот! вытаскивает он одну руку, Кача ничего не замечает: «не знает», вытаскивает другую, Кача еще ничего не замечает; vyndat – вытащить), odundá první pentličku z knoflíku, oddělá druhou, třetí a žbluňk – Káča leží v rybníce i s kožichem (снимает первую петельку с пуговицы, расстегивает вторую, третью, и бултых – Кача лежит в пруду вместе с шубой; odundát = oddělat – снять /разг./; pentlička – зд.: петелька; knoflík, m – пуговица).

Sotva to Káča uslyšela, pustila se čerta a chytla se huňatého kožichu. Nyní měl štíhlý ovčák co nést Káču a hrozný velký kožich, který si byl ráno od nádvorníka vypůjčil. Avšak ho to také dost brzo omrzelo; i myslil, jak by se Káči zbavil. Přijde k rybníku, a tu mu napadne, aby ji tam hodil. Ale jak? Kdyby byl mohl kožich i s ní svléknout! Byl mu sice dost volný, a proto se o to pomalounku pokoušel, jestli by to šlo. A hle! vyndá jednu ruku, Káča neví nic, vyndá druhou, Káča neví ještě nic, odundá první pentličku z knoflíku, oddělá druhou, třetí a žbluňk – Káča leží v rybníce i s kožichem.