Читаем Чудеса мира (Аджа’иб ад-дунйа) полностью

В Армении есть селение. Его называют Аризак. В том селении проживает одно племя. Брови у его представителей наполовину черные, наполовину белые. У всех других, проживающих в этом селении, брови, как правило, одного цвета.

“326”

Нежный мускус и чистые духи, когда их везут в Антиохию, за короткий промежуток времени портятся и теряют свой аромат.

Скорпион, ужалив человека, сразу подыхает. Человеку же вреда не бывает. [Причина] обоих обстоятельств неясна.

“327”

В окрестностях Тармида[432] есть камень. У того, кто ляжет на камень и заснет, будь он молодым или немощным стариком, выступит поллюция, независимо от того /180а

/, случится это ночью или днем.

“328”

В Балхе есть селение. Называют его Хулм. Там в поле лежал камень величиной с конную статую. Если один сядет по эту сторону камня, а другой по ту сторону, так, чтобы не видеть друг друга, кричи и вопи они хоть тысячу [раз] ни этот не будет слышать крик того, ни тот крик этого. Если же они будут видеть друг друга и разговаривать спокойно и тихо, то услышат друг друга[433].

“329”

В Бахрейне есть камень, середина у него выдолблена как у лодки. Когда его нагрузят и когда в него сядут люди, появится ветер, и [камень] тронется с места и поплывет, [не управляемый] матросом. Когда груз снимают, камень стоит на месте.

“330”

На востоке есть рыба. Живет она в песках. Воды там нет. Рыбу называют балиг. У мужчин, поевших этой рыбы, возрастает вожделение и возбуждаются нервы. Женщины от этой рыбы толстеют, а во время полового акта удовлетворить их невозможно.

“331”

Говорят, будто в рустаке Сирафа есть насекомое, похожее на саранчу. Если насекомое укусит спящего человека и успеет напиться воды до того, как человек проснется, человек умрет. Если же человек опередит саранчу и выпьет воды раньше, то подохнет саранча.

От Сирафа до середины моря — два-три месяца пути. /180б/ Говорят, будто, если в море потонет корабль, в Сирафе знают об этом в тот же день. Позднее, когда [в Сираф] прибудут уцелевшие, им говорят, что корабль потонул в такой-то день, в такое-то время и в такой-то час. До них никто в город не приезжал и [другой] корабль не приходил Это необычайно удивительно[434].

“332”

В Чаганийане есть город Басанд. В Басанде живет одно племя. Раз в году [люди этого племени] собираются все вместе. Там течет река. Они стоят на ее берегу, каждый держит на плечах вьючное седло осла, обмакивает бороду в воду, а затем проводит ею по земле, приговаривая: "Спокойно-спокойно[435] обмакнем бороду в воду и снова немного приведем по земле!" И так они говорят долгое время, после того скажут: "Нам надо разбегаться!" И они в страхе разбегаются и рассеиваются по всему свету. Месяц спустя они постепенно все возвращаются назад. Некоторые же к тому времени умирают. Такого рода исступление посещает тех людей ежегодно. Излечению не поддается[436].

“333”

В Парабе[437] есть источник, в нем растет трава, названия которой никто не знает. Если человек войдет в воду, трава крепко зацепит его. Сколько бы он ни старался силой освободиться /181а/ от травы, не сможет. Если же он будет действовать спокойно, то отцепит траву и благополучно выберется.

“334”

В Руме одна женщина родила двух близнецов, сросшихся вместе. [Так] они и выросли. Один выучился играть на лютне, другой — на арфе. Если один ел, другой становился сытым. Когда один пил вино, другой пьянел. Когда один совершал соитие, у другого отделялась сперма. У близнецов было две головы, четыре руки, четыре ноги, живот же был один.

“335”

Я, раб, слышал от Хусейна б. Даулатийара, глазного врача, что в Дихистане[438] верблюдица принесла верблюжонка, у которого была одна шея, одно туловище и две морды: одна — верблюжья, другая — человечья. Посередине лба у него был один глаз и, как у верблюдов, четыре передние и четыре задние ноги. Верблюжонок вышел из чрева матери мертвым. Разрезали ему брюхо, [увидели], что все органы у него были по паре, а парные, как, например, почки и другие, - по четыре. Хусайн Каххал Балхи сказал: "Я видел [его] своими глазами".

От него же я слышал, что у него было 50 братьев. Ко времени составления этой книги /181б

/ двадцать братьев умерли, 30 [братьев и он сам] продолжают жить[439]. Все они либо являются глазными врачами, либо имеют другую профессию. Оба обстоятельства вызывают удивление.

“336”

На Востоке водится черного цвета мышь, от нее исходит запах мускуса.

* * *

В пределах Рея есть местность, называют ее Касран. [Там] живет мышь белее снега. Мышь [эта] — нежная, как шелк.

“337”

В Гузгане[440] на горе спрятан огромный клад. К нему ведет лишь узкая тропинка, по которой может идти только один человек. На тропе стоит фигура дракона, [изготовленная] из железа. Когда кто-нибудь приходит туда, дракон раскрывает пасть. Из пасти извергается огонь и набрасывается на того человека и сжигает его. Огонь не утихает целую неделю.

“338”

Перейти на страницу:

Похожие книги

Манъёсю
Манъёсю

Манъёсю (яп. Манъё: сю:) — старейшая и наиболее почитаемая антология японской поэзии, составленная в период Нара. Другое название — «Собрание мириад листьев». Составителем антологии или, по крайней мере, автором последней серии песен считается Отомо-но Якамоти, стихи которого датируются 759 годом. «Манъёсю» также содержит стихи анонимных поэтов более ранних эпох, но большая часть сборника представляет период от 600 до 759 годов.Сборник поделён на 20 частей или книг, по примеру китайских поэтических сборников того времени. Однако в отличие от более поздних коллекций стихов, «Манъёсю» не разбита на темы, а стихи сборника не размещены в хронологическом порядке. Сборник содержит 265 тёка[1] («длинных песен-стихов») 4207 танка[2] («коротких песен-стихов»), одну танрэнга («короткую связующую песню-стих»), одну буссокусэкика (стихи на отпечатке ноги Будды в храме Якуси-дзи в Нара), 4 канси («китайские стихи») и 22 китайских прозаических пассажа. Также, в отличие от более поздних сборников, «Манъёсю» не содержит предисловия.«Манъёсю» является первым сборником в японском стиле. Это не означает, что песни и стихи сборника сильно отличаются от китайских аналогов, которые в то время были стандартами для поэтов и литераторов. Множество песен «Манъёсю» написаны на темы конфуцианства, даосизма, а позже даже буддизма. Тем не менее, основная тематика сборника связана со страной Ямато и синтоистскими ценностями, такими как искренность (макото) и храбрость (масураобури). Написан сборник не на классическом китайском вэньяне, а на так называемой манъёгане, ранней японской письменности, в которой японские слова записывались схожими по звучанию китайскими иероглифами.Стихи «Манъёсю» обычно подразделяют на четыре периода. Сочинения первого периода датируются отрезком исторического времени от правления императора Юряку (456–479) до переворота Тайка (645). Второй период представлен творчеством Какиномото-но Хитомаро, известного поэта VII столетия. Третий период датируется 700–730 годами и включает в себя стихи таких поэтов как Ямабэ-но Акахито, Отомо-но Табито и Яманоуэ-но Окура. Последний период — это стихи поэта Отомо-но Якамоти 730–760 годов, который не только сочинил последнюю серию стихов, но также отредактировал часть древних стихов сборника.Кроме литературных заслуг сборника, «Манъёсю» повлияла своим стилем и языком написания на формирование современных систем записи, состоящих из упрощенных форм (хирагана) и фрагментов (катакана) манъёганы.

Антология , Поэтическая антология

Древневосточная литература / Древние книги
Рубаи
Рубаи

Имя персидского поэта и мыслителя XII века Омара Хайяма хорошо известно каждому. Его четверостишия – рубаи – занимают особое место в сокровищнице мировой культуры. Их цитируют все, кто любит слово: от тамады на пышной свадьбе до умудренного жизнью отшельника-писателя. На протяжении многих столетий рубаи привлекают ценителей прекрасного своей драгоценной словесной огранкой. В безукоризненном четверостишии Хайяма умещается весь жизненный опыт человека: это и веселый спор с Судьбой, и печальные беседы с Вечностью. Хайям сделал жанр рубаи широко известным, довел эту поэтическую форму до совершенства и оставил потомкам вечное послание, проникнутое редкостной свободой духа.

Дмитрий Бекетов , Мехсети Гянджеви , Омар Хайям , Эмир Эмиров

Поэзия / Поэзия Востока / Древневосточная литература / Стихи и поэзия / Древние книги
Атхарваведа (Шаунака)
Атхарваведа (Шаунака)

Атхарваведа, или веда жреца огня Атхарвана, — собрание метрических заговоров и заклинаний, сложившееся в основном в начале I тысячелетия до н.э. в центральной части Северной Индии. Состоит из 20 книг (самая большая, 20-я книга — заимствования из Ригведы).Первый том включает семь первых книг, представляющих собой архаическую основу собрания: заговоры и заклинания. Подобное содержание противопоставляет Атхарваведу другим ведам, ориентированным на восхваление и почитание богов.Второй том включает в себя книги VIII-XII. Длина гимнов — более 20 стихов. Гимны этой части теснее связаны с ритуалом жертвоприношения.Третий том включает книги XIII-XIX, организованные по тематическому принципу.Во вступительной статье дано подробное всестороннее описание этого памятника. Комментарий носит лингвистический и филологический характер, а также содержит пояснения реалий.Три тома в одном файле.Комментарий не вычитан, диакритика в транслитерациях испорчена.

Автор Неизвестен -- Древневосточная литература

Древневосточная литература