Дело наследника цесаревича

Однако если бы кто взял на себя труд приглядеться, то несомненно обнаружил бы, что пассажир лайнера – лицо, заслуживающее некоторого внимания. Физиономия, чуть более длинная, чем это принято среди местных жителей, выдавала в нем иностранца, возможно даже, жителя славных Британских островов. Впрочем, иностранца в нем выдавало буквально все, начиная от формы носа и заканчивая костюмом. Ничто не указывало на его японское происхождение – и не случайно, он и не был японцем. Он был, что называется, богатым иностранцем, прибывшим по делам в Страну восходящего солнца.

Все это сразу понял Уэно Харуки, работавший в чайном доме госпожи Ом

ати. Харуки-сэнсэй промышлял в порту, отыскивая клиентов для девушек своей госпожи, выполняя при надобности обязанности не только сводни, но и охранника. Внешний вид его никак не предполагал в нем никакого героизма: маленький, как многие японцы, и желтый, как они все, беспрестанно улыбающийся и кланяющийся, он никак не похож был на непреклонных и чувствительных рыцарей, воспеваемых в народных сказаниях и классической литературе вроде «Хэйкэ-моногатари». На такого, казалось, плюнь – и он утонет.

Однако внешность, как это часто случается, была обманчива. Много было желающих плюнуть в господина Уэно, и ни разу он не утонул. Харуки был не так прост и не так слаб, как могло показаться. За плечами у него было пятнадцать лет плаваний на разных, в том числе и иностранных, кораблях и двадцать лет тренировок дзю-дзю

цу. Это подлое, по мнению иностранцев, и коварное рукопашное искусство не раз спасало Уэно жизнь и сокращало годы существования его заклятым врагам.

Люди ошибочно думают, что обрести заклятого врага довольно трудно. Для этого, по мнению обывателя, нужны быть богатым и знатным или как минимум иметь в запасе долгие годы, за которые обычный недоброжелатель превратится в неприятеля, а потом – уже и в заклятого врага. Так, возможно, дело обстоит где-нибудь у западных варваров. Но в стране сынов Ямато заклятым врагом человек может стать, допустив обычную небрежность – если только не осознал вовремя ошибку и не извинился.

Как просто было раньше! Встретил ты невежу, выхватил меч и тут же научил его деликатному обращению с незнакомцами. Правда, если меч острый, а рука тяжелая, наука эта может ему и не пригодиться больше, зато одним врагом станет меньше. Конечно, многие скажут, что метод этот годился только для драчливых самураев, а у простых крестьян такого аргумента не было. Но, во-первых, простые крестьяне и не имеют представления о должном поведении, во-вторых, даже у крестьянина найдется длинный и широкий нож, которым отделять голову противнику почти так же удобно, как и мечом.

Но с той поры, как упразднили самурайское сословие, благородный поединок на мечах уже не в чести, за него можно и в тюрьму угодить. Счастье, что главное искусство господина Уэно не в мече, а в голых руках. Ни один вид боевых искусств не сравнится с дзю-дзюцу

[10], что бы ни говорили выпускники токийского Кодокана. Их дзю-до – лишь плетение кружев рядом с подлинным будзюцу[11]

.

Что это за «мягкий путь» такой и кому он нужен? В дзю-до можно десяток раз бросить противника на татами, а он будет вставать как ни в чем не бывало. К чему такой гуманизм, какая от него выгода? Поймал руку – сломал, схватил за горло – задушил, ударил в грудь – вырвал сердце, вот подлинный путь воина. А если враг не заслуживает, чтобы его убивали, тогда и драться с ним незачем, только время попусту терять. Если будешь всегда поддаваться противнику, чтобы победить, рано или поздно найдется такой, который победит тебя.

Именно за воинское мастерство и за житейскую мудрость госпожа Омати так высоко ценила Харуки и платила ему двадцать иен в месяц – в два раза больше, чем нижнему чину в полиции. Кроме того, за каждого приведенного клиента она платит ему премии. Наверное, можно было даже и побольше платить, ну, да Уэно пока холост, так что ему хватает. Да и зачем ему жениться, женитьба – для стариков. Всегда можно договориться с девушками из чайного дома, какая-нибудь не откажет, за серебряное колечко или сережки приголубит. А на создание семьи нужно скопить денег побольше. Харуки ведь не такой, как русские морские офицеры, которые за сорок иен в месяц берут себе в чайном домике временную жену, платят еще двадцать за жилье и живут, горя не знают. Нет у него таких денег, а если и появятся, он их на что-нибудь толковое потратит, а не на женские прелести.

От этих приятных мыслей отвлекла его швартовка лайнера «Звезда Востока», пришедшего в Нагасаки из Кантона. Харуки знал, что на таких лайнерах часто приплывают скучающие иностранцы, желающие изведать японской экзотики. Ну, а какая главная экзотика может быть для иностранца в их державе – барышни, разумеется, не буддийские же храмы им показывать.