Дочки-матери

Отвезла Люську домой, как и обещала, в субботу, причём с самого утра. Весь день, что ли, гробить? Галина как ни в чём ни бывало завела обычные причитания. Теперь все жалобы касались худосочного Лерика. Подробно и с наслаждением перечисляла, какие хворобы напали на мальчика. Кривя губы, Наталья выслушала и про диатез, и про поносик, и про газики, и вдобавок про глазок, который косил. Вот счастье, что об этом ребёнке душа точно не болит, он ей не родня. Вот вам ваша Люська, живая-здоровая, с чистыми волосами и в импортной футболке — получите и распишитесь. Кефирыч даже из комнаты не вышел. Видать, обиделся, что девочку вернули и придётся самим разбираться. Ни он, ни Галина спасибо, конечно, не сказали и про деньги молчок, словно это в порядке вещей. Наталья никогда не взяла бы денег ни за купленные вещи, ни за стол, но просто по-людски могли бы хоть вид сделать. Да ну их, свиньи неблагодарные. Пусть подавятся, она не обеднеет. С Люськой попрощалась скомканно — кажется, обе успели друг другу надоесть. Вышла на улицу и такое облегчение почувствовала — хоть вприпрыжку скачи. Господи, хорошо-то как одной! Никому ничего не должна, захочет — в кино пойдёт на самый последний сеанс. Захочет — будет в кровати до полудня валяться. А может, съездить в универмаг или хозяйственный?

И Наталья действительно сошла с трамвая, не доехав до дома. Словно нуждаясь в немедленном доказательстве своей полнейшей свободы. Отправилась в кинотеатр и купила билет на картину «Леди Каролина Лэм». Фильм был до шестнадцати, но в зале каким-то чудом затесались ребятишки. Кино показалось скучноватым, главная героиня явно бесилась с жиру. Понравилась парочка актёров мужчин, но в старинных костюмах, в глазах Натальи они выглядели совершенно не мужественно. Вроде на лицо ничего так, да весь в кружевах как дурак. Словом, если бы не «Фитиль», показанный перед началом фильма, — вообще нудятина. Да ещё мешали хихикающие во время пикантных сцен подростки. Наталья на них шикнула и обрадовалась, что не огрызнулись, затихли — не решились связываться.

В воскресенье с удовольствием наводила порядок, ужас как квартиру запустила. Совершенно некогда было делать генеральную уборку — то одно, то другое. А в понедельник на работе пересказывала сюжет фильма, благо охотников послушать собралось достаточно. Даже заведующая немного послушала и, поправив укладку, посетовала, что рядом с её домом в кинотеатре этот фильм уже прошёл, а она так и не посмотрела. Прям беда, она так любит иностранное кино, особенно где играет Ален Делон.

Наталье даже маленько стыдно было признать, что без Люськи ей лучше и уж точно намного спокойнее. Особенно когда едешь с работы и приятно так осознавать: как войдёшь в свою чистую квартиру и ждёт тебя тишина и покой. И так всё размеренно, аккуратно и над душой не висит, что надо бы придумать обед и ужин. И вечером вместо телевизора надо стирать или гладить. И все вещи в полном порядке, протёртая полиролью мебель сверкает и пальцами не захватана. А косметика лежит-полёживает в том самом виде, в котором хозяйка её и оставила. Вспомнилось, с каким возмущением после отъезда племянницы обнаружила, что польского перламутрового лака, купленного с переплатой, осталось на донышке. Куда Люська его извела — не понятно. Вот малявка любопытная, везде залезть успела. Бусы и пара кулонов на цепочках перепутаны как моток пряжи — и концов не найдёшь. Наталья хмуро открыла шкатулку с кольцами и брошками и, только пересчитав содержимое, густо покраснела. Что ж это она ребёнка подозревает? Прям как купчиха какая! Совсем сдурела. Людмила, конечно, шебутная и воспитания никакого, но воровство-то при чём? Но так не хотелось укорять себя даже в мыслях, что она тотчас перед собой оправдалась. Вовсе она не про это подумала. Могла же племянница взять безделушку поиграть, да и обронить где. Это ж не украла, а взяла по недомыслию. Ну словом, гораздо приятнее, когда все твои вещи на местах разложены и кроме хозяйки никто до них не касается.