Eyeliner: A Cultural History

После революции началась ирано-иракская война, в которой десятки женщин принимали участие в военных действиях и оказании помощи, в результате чего погибло более миллиона иранцев. Во время конфликта усилилось разделение между общественной и частной жизнью: "В доме ты была в своей сфере, а за его пределами тебе приходилось решать, будешь ли ты выносить эту свою частную часть [включая нанесение макияжа на глаза] на публику, а затем сталкиваться с расходами за это", - сказала академик и автор Азадех Моавени в эпизоде 2019 года подкаста BBC World Service The Documentary, который исследует историю сорма и ведется журналистом Нассимом Хатамом.

После революции и окончания войны с Ираком женщины, особенно молодые, которых раздражали авторитарные ограничения режима, рассматривали свои появления на публике как возможность гражданского неповиновения, рассказывает Моавени. Некоторые доходили до того, что демонстрировали под платками "пышную прическу", известную как какол, пользовались губной помадой, делали маникюр, щеголяли яркими цветами и одевали более короткие чадоры (халаты), чем требовалось по закону. Под чадорами, многие из которых были украшены драгоценными камнями или вышивкой, другие носили платья или костюмы в западном стиле, которые иногда обнажались. В университетах женщины иногда натягивали вуаль так свободно, что она обнажала кончики хвостиков или челки.

Сегодня то, как женщины наносят макияж, остается "символом женского сопротивления", - цитирует Эсфандиари слова одной из участниц интервью, - хотя каждая женщина должна соизмерять свое желание самовыражения с оценкой риска. Захра, двадцатипятилетняя женщина, живущая в Тегеране, тщательно и обдуманно наносит подводку для глаз: "Я не крашусь до такой степени, чтобы это привлекало внимание. Я наношу только разумное количество". Шабнам, тридцатилетний мастер по маникюру, говорит, что старается "избегать мест, где есть ограничения на макияж", и также предпочитает не пользоваться заметной косметикой, включая плотную подводку для глаз.

Кетаюн Неджад Тахари, шестидесятиоднолетняя парикмахерша, которая работает в салонном бизнесе уже тридцать восемь лет и управляет салоном в Тегеране, большую часть своей жизни живет в условиях резкого контраста между частной и общественной сферами. Она вспоминает, что после революции, хотя сильная подводка для глаз на публике стала редкостью, "в частных кругах, дома, на вечеринках и свадьбах ситуация не изменилась. Как до революции мы носили макияж на вечеринках [в этих местах], так и после революции".

"Ограничения и этикет"

Хотя до смерти Амини ситуация с женщинами в Иране оставалась относительно ограниченной, казалось, что она немного улучшилась, отчасти благодаря их стремлению к переменам. В 2017 году, под руководством бывшего президента Хасана Рухани, начальник полиции Тегерана бригадный генерал Хоссейн Рахими заявил, что полиция нравов изменит свой подход к обеспечению соблюдения исламских ценностей в отношении женщин, подразумевая, что сотрудники станут более гибкими или менее строгими при контроле за ними. (На протяжении десятилетий полиция штрафовала, задерживала и била женщин за нанесение лака для ногтей и сильного макияжа, а также за неплотно повязанный головной платок).

Несмотря на то, что полиция продолжала следить за этим выбором одежды, в городских центрах страны и их окрестностях можно было заметить женщин с замысловатым макияжем и подведенными глазами. Вуали стали более свободными, цвета - более яркими, а волосы - более открытыми. За пределами рабочего места все больше женщин публично наносили заметный макияж. В некоторых районах законы о хиджабе соблюдались выборочно, и женщины были защищены связями с режимом или своим экономическим статусом - в то время как женщины из высшего класса пользовались определенными привилегиями, женщины из среднего класса, такие как Амини, не пользовались.

"Особенно на вечеринках, использование макияжа [в том числе подводки для глаз] значительно увеличилось по сравнению с первыми годами революции", - говорит Эттехадие. "Сегодня женщины делают многое, чтобы украсить себя". (Она добавляет, что это не так характерно для женщин, работающих в общественных местах, в частности в государственных учреждениях, судебных органах, на почте и в университетах, поскольку в большинстве случаев этим сотрудницам предписывается носить "униформу" и "очень мало краситься").

Хотя сегодня, по сравнению с 1980-ми годами, женщины, как и представители молодого поколения, вроде бы свободнее носят макияж на публике, Тахари понимает, что нанесение подводки или сорме все равно имеет свои ограничения и этикет. "Каждое место имеет свой [тип] макияжа" - свадьба имеет свой макияж, а поход по магазинам - свой, говорит она. "Так что макияж зависит от того, куда мы хотим пойти. У меня есть ограничения для себя, и я знаю, где мне следует наносить сложный макияж, а где - поменьше".