Гарри Поттер и Принц-Полукровка

Гарри был уже на полпути к дверям спальни, когда сообразил, что Рон и не пошевелился, что он прислонился к спинке кровати и со странно-отсутствующим выражением смотрит в промытое дождём окно.

— Рон? Завтрак…

— Я не голоден.

Гарри уставился на него.

— Я думал ты только что сказал…

— Ах, да, я спущусь за тобой, — вздохнул Рон. — Но есть я не хочу.

Гарри подозрительно его осмотрел.

— Ну да, ты же только что слопал полкоробки Шоколадных Котелков, так ведь?

— Да не из-за этого, — Рон снова вздохнул. — Ты… тебе не понять.

— Охотно верю, — сказал, ничего, правда, не понимая, Гарри, и взялся за ручку двери.

— Гарри! — вдруг сказал Рон.

— Что?

— Гарри, я не могу этого вынести!

— Что ты не можешь вынести? — теперь уже явно встревоженно спросил Гарри. Рон был бледен и выглядел так, будто ему нездоровилось.

— Я не могу перестать думать о ней! — хрипло пробормотал Рон.

Гарри уставился на него. Такого он не ожидал, и не был уверен, что ему этого хочется. Конечно же, они друзья, но если Рон начнёт называть Лаванду «Лав-Лав», Гарри придётся это дело пересмотреть.

— Разве это мешает тебе завтракать? — поинтересовался Гарри, пытаясь внести в происходящее хоть чуточку здравого смысла.

— Она ведь даже не знает о моём существовании, — сказал Рон с жестом отчаяния.

— Она точно знает, что ты существуешь, — возразил Гарри, сбитый с толку. — Она же с тобой целуется, или нет?

Рон моргнул.

— Ты это о ком?

— А ты

о ком? — недоумённо промолвил Гарри; в нём росло чувство, что из их разговора смысл вообще куда-то делся.

— О Ромильде Вэйн, — нежно произнёс Рон, и при этих словах всё его лицо, казалось, засветилось, словно озарённое лучом чистейшего солнечного света.

Они глядели друг на друга почти целую минуту, прежде чем Гарри произнёс:

— Это что, шутка? Ты ведь шутишь, так ведь?

— Я думаю… Гарри, я думаю, что люблю её, — непослушными губами выговорил Рон.

— Хорошо, — сказал Гарри и подошёл к Рону, чтобы поближе заглянуть в его смотрящие в никуда глаза на бледном лице. — Хорошо… скажи это снова, по-честному.

— Я люблю её, — повторил Рон, почти не дыша. — Ты видел её волосы, чёрные, блестящие и шелковистые… и её глаза? Её большие чёрные глаза? И её…

— Это действительно забавно, и всё такое, — раздражённо сказал Гарри. — Но шутка закончилась, да? Кончай…

Он повернулся, чтобы уйти, сделал два шага к двери — и получил хар-роший удар по правому уху. Едва не упав, Гарри обернулся. Рон стоял, занеся кулак, его лицо переполнилось злобой, и он собирался снова ударить.

Гарри среагировал не раздумывая: палочка в руке и само собой пришедшее в голову заклинание:

— Левикорпус!

Рон взвизнул — его дёрнуло за лодыжку; он беспомощно повис в воздухе, вверх ногами, и его мантия сползла.

— Ты что, совсем …? — проревел Гарри.

— Ты её оскорбил, Гарри! Ты сказал, что это шутка! — орал Рон, у которого лицо медленно лиловело от прилива крови.

— Да это просто бред! — ответил Гарри. — Что тебе в башку взбре…

И тут он увидел на кровати Рона открытую коробку, и правда ударила ему в голову — словно его огрел бешеный тролль.

— Где ты взял эти Шоколадные Котелки?

— На день рождения подарили! — проорал Рон, в попытках освободиться медленно вращаясь в воздухе. — Я предлагал тебе, забыл?

— Ты просто поднял их с пола, да?

— Ну, они упали у меня с кровати! Отпусти меня!

— Да не упали они с твоей кровати, дуралей, неужто ты не понимаешь? Это мои, я случайно выбросил их из сундука, когда искал карту. Эти Шоколадные Котелки мне Ромильда дала, ещё до Рождества, и они все напичканы любовным зельем!

Но, похоже, только одно слово дошло до Рона.

— Ромильда? — повторил он. — Ты сказал, Ромильда? Гарри… ты её знаешь? Ты можешь меня с ней познакомить?

Гарри уставился на болтающегося Рона, лицо которого теперь пылало надеждой, и поборол сильное желание заржать. Часть его — та, что поближе к горящему правому уху — ухватилась за идею отпустить Рона и поглядеть, как он будет безумствовать, пока зелье не перестанет действовать… но, с другой стороны, они как-никак друзья, Рон ведь не был сам собой, когда ударил его, и ещё Гарри подумал, что если разрешит сейчас Рону объявить всем о своей бессмертной любви к Ромильде Вэйн, то потом может ещё схлопотать.

— Ну да, я тебя ей представлю, — сказал Гарри, бешено соображая. — Я сейчас тебя отпущу, лады?

Он с грохотом уронил Рона (ухо Гарри ой-ей-ей как болело), но Рон просто вскочил на ноги, широко улыбаясь.

— Она сейчас в кабинете у Слизхорна, — доверительным тоном сказал Гарри, приглашая Рона к выходу.

— С чего бы это ей быть там? — озабоченно спросил Рон, стараясь поспевать за Гарри.

— Ой, понимаешь, у неё с ним дополнительные занятия по Зельеделию, — придумывал на ходу Гарри.

— Может, я попрошу, чтобы мне с ней вместе на них ходить? — тут же предположил Рон.

— Отличная идея, — сказал Гарри.

Около прохода в стене ждала Лаванда. Этого осложнения Гарри не предвидел.

— Ты опоздал, Вон-Вон! — промолвила она, надув губы. — У меня для тебя пода…

— Да отстань ты! — нетерпеливо ответил Рон. — Гарри хочет представить меня Ромильде Вэйн.