Гарри Поттер и Принц-Полукровка

Гарри всегда знал, что Рон игрок неустойчивый, что он слишком нервничает и страдает от неуверенности в себе, и, к сожалению, неумолимое приближение первого в сезоне матча вынесло наверх все его старые проблемы. Пропуск полудюжины голов, в основном забитых Джинни, сделал его игру беспорядочной и жёсткой, и он завершил тем, что съездил подлетевшей Демелзе Робинс по губам.

— Это вышло случайно, мне жаль, Демелза, мне правда очень жаль! — кричал Рон ей вдогонку, пока она зигзагами опускалась на поле, разбрасывая капли крови. — Я только…

— Мозги растерял с перепугу, — сердито сказала Джинни, приземляясь рядом с Демелзой и осматривая её опухшую губу. — Ты придурок, Рон, ты посмотри, что с ней сделал!

— Сейчас помогу, — Гарри приземлился рядом с девочками, указал своей палочкой на лицо Демелзы и сказал «Эпискей». — И, Джинни, не называй Рона придурком, ты пока не капитан команды…

— Ну, я подумала, что раз тебе его некогда придурком назвать, это должен сделать кто-то другой…

Гарри с трудом подавил смех.

— Всем взлететь, начинаем…

Как ни крути, это была самая худшая из тренировок, когда-либо бывших за этот год; правда, когда матч так близко, честность не казалась Гарри лучшей политикой.

— Славно поработали, все на круг, — сказал он ободряюще. — Думаю, мы сделаем Слитерин, — и нападающие с отбивающими ушли довольные собой.

— Я играл как мешок драконьего дерьма, — грустно сказал Рон, когда за Джинни с грохотом захлопнулась дверь.

— Нет, Рон, — ободряюще сказал Гарри. — Ты лучший из вратарей, которых я когда-либо знал. Твоя единственная проблема — нервы.

Он продолжал сыпать нескончаемыми ободрениями весь путь в замок, и к тому времени, как они дошли до второго этажа, Рон выглядел уже чуточку уверенным в себе. Гарри привычно откинул гобелен, но, вместо короткого пути в башню Гриффиндора за ним оказались Дин и Джинни, остервенело целовавшиеся и прижимавшиеся друг к другу так тесно, словно их склеили.

Словно что-то большое и чешуйчатое перевернулось у Гарри в желудке, кусая его изнутри. Горячая кровь ударила ему в голову и вытеснила из неё все мысли, кроме одной — дикого желания заклясть Дина всмятку. Пытаясь справиться с внезапным бешенством, он словно откуда-то издалека услышал голос Рона:

— Ой!

Дин и Джинни отпрыгнули друг от друга и оглянулись.

— Чего? — спросила Джинни.

— Я не желаю видеть, как моя сестра целуется взасос у всех на глазах!

— В коридоре было пусто, пока вы в него не ввалились! — ответила Джинни.

Дин со смущённым видом криво улыбнулся Гарри. Отвечать тем же Гарри не стал, новорожденный монстр в нём ревел, требуя немедленно выставить Дина из команды.

— Э-э… пошли, Джинни, — сказал Дин. — Давай вернёмся в гостиную…

— Ты иди! — сказала Джинни. — А я хочу сказать пару слов моему дорогому брату!

Дин ушёл с видом, показывающим, что ему совсем не жаль исчезнуть.

— Так! — Джинни отбросила с лица свои рыжие волосы и впилась взглядом в Рона. — Давай проясним вопрос раз и навсегда. Это не твое дело, Рон, с кем я гуляю, и что с ними делаю…

— Нет, мое! — так же сердито сказал Рон. — Думаешь, я хочу, чтобы люди говорили, что моя сестра…

— Кто? — крикнула Джинни, вынимая палочку. — Давай говори, кто именно?

— Он не имел в виду ничего такого, Джинни… — сказал Гарри автоматически, хотя монстр в нём ревел о согласии с Роном.

— Да ещё как имел! — переключилась Джинни на Гарри. — Только потому, что ни разу в жизни ни с кем не чмокался, только потому, что лучший поцелуй, который он когда-либо получил, был от нашей тети Муриэль…

— Заткнись! — взвыл Рон, становясь из красного бордовым.

— И не подумаю! — завопила Джинни. — Я что, не видела тебя с Мглой, как ты каждый раз, как её видел, надеялся, что она поцелует тебя в щёчку, ах как трогательно! Если бы ты хоть раз сам кого-нибудь чмокнул, тебя бы так не качало, что другие этим занимаются!

Рон тоже достал свою палочку; Гарри быстро встал между ними.

— Ты не знаешь, о чём говоришь! — ревел Рон, пытаясь прицелиться в Джинни мимо Гарри, который стоял перед ней, расставив руки. — Только потому, что я не делаю этого на публике…

Джинни зашлась издевательским хохотом, пытаясь отпихнуть Гарри с дороги.

— Ах да, целовался с Боровуткой, что ли? Или у тебя фотография тети Муриэль под подушкой?

— Т-ты…

Оранжевый луч пролетел под левой рукой Гарри и промазал по Джинни буквально на дюйм; Гарри прижал Рона к стене.

— Не дури!

— Гарри целовался с Чоу Чан! — орала Джинни, почти рыдая. — А Эрмиона целовалась с Виктором Крумом, и только для тебя это что-то мерзкое, Рон, и всё потому, что опыта у тебя, как у двенадцатилетки!

И с этими словами она бросилась прочь. Гарри тут же отпустил Рона; лицо того выглядело, словно у убийцы. Они долго стояли вдвоём, тяжело дыша, пока миссис Норрис, кошка Филча, вдруг не вышла из-за угла, разрядив напряжение.

— П'шли, — сказал Гарри, потому что их ушей достиг звук шаркающих шагов Филча.

Они побежали вверх по лестнице, и по коридору на седьмом этаже. — Эй, вали с дороги! — рявкнул Рон на маленькую девочку, которая испуганно подпрыгнула и уронила банку с жабьей икрой.