Гарри Поттер и Принц-Полукровка

Гарри полетел по периметру поля, высматривая снитч и краем глаза приглядывая за Харпером, выписывавшим зигзаги далеко внизу. Тут голос, неприятно непохожий на привычный комментаторский, начал:

— Итак, игра началась, и нас, полагаю, всех удивляет состав, который набрал Поттер в этом году. Многие, помнящие, какие представления давал Рональд Висли в прошлом году, играя защитником, полагали, что его исключат из команды, но, конечно, близкая дружба с капитаном — она помогает…

Слитеринский край трибун встретил эти слова ржанием и аплодисментами. Гарри развернулся на метле, чтобы посмотреть на комментаторскую вышку. Там стоял высокий тощий светловолосый парень со вздернутым носом, и говорил в волшебный мегафон, который когда-то был у Ли Джордана; Гарри узнал Захарию Смита, игрока хаффлпаффской команды, которого он от души не любил.

— О, а вот у Слитерина первая попытка забить гол, Уркхарт выходит к кольцам и…

Желудок у Гарри перевернулся.

— …Висли отбивает, что ж, ему, полагаю, иногда везёт…

— Именно так, Смит, ему везёт, — пробормотал Гарри, ухмыляясь, и спикировал между нападающими, пытаясь разглядеть неуловимый снитч.

Игра шла уже полчаса; Гриффиндор вёл со счётом шестьдесят-ноль; Рон по-настоящему прекрасно отбил несколько мячей, пару раз — самыми кончиками своих перчаток, а на счету Джинни было четыре из шести голов. Это эффективно пресекло громкие рассуждения Захарии о том, только ли по дружбе с Гарри двое Висли попали в команду, и взамен он перешёл к Пиксу и Куту.

— Конечно, Кут сложен не так, как подобает отбивающему, — высокомерно рассуждал Захария, — обычно у них бывает побольше мускулов…

— Залепи ему бладжером! — крикнул Гарри, пролетая мимо Кута, но широко улыбающийся Кут предпочел направить очередной бладжер в Харпера, который как раз пролетал мимо Гарри. Гарри с удовлетворением услышал глухой шлепок, обозначавший, что бладжер попал в цель.

Казалось, что гриффиндорцы просто не умеют ошибаться. Снова и снова они забивали голы, а на другом конце поля Рон снова и снова отбивал мячи с небывалой легкостью. Сейчас он уже вовсю улыбался, и когда толпа приветствовала особенно красиво отбитый мяч громким исполнением старой песни «Висли наш король», изображал, что дирижирует с высоты.

— Думает, он сегодня такой особенный, разве нет? — спросил гнусавый голос, и Гарри чуть не свалился с метлы, так как Харпер в него врезался, сильно и преднамеренно. — Твой приятель-кровопредатель… — Мадам Хуч смотрела в другую сторону, и хотя гриффиндорцы внизу негодующе заорали, к тому моменту, когда она повернулась, Харпер уже улетел. Плечо у Гарри болело, и он ринулся вдогонку за Харпером, желая врезаться ему в спину…

— И мне кажется, Харпер из Слитерина видит снитч! — закричал Захария Смит в мегафон. — Да, он определенно видит что-то, чего Поттер не видит!

Смит действительно идиот, подумал Гарри, или не заметил, как они столкнулись? Но через мгновение у него желудок словно провалился: Смит был прав, а Гарри — нет, Харпер не просто так улетел, он заметил то, чего не заметил Гарри — снитч летал высоко над ними, ярко поблёскивая на чистом голубом небе.

Гарри погнал метлу; ветер свистел в ушах так, что не было слышно ни комментариев Смита, ни рёва толпы, но Харпер был по-прежнему впереди, и Гриффиндор обгонял Слитерин только на сто очков. Если Харпер поймает, то Гриффиндор пролетит… а сейчас Харпер уже настигает снитч, уже руку тянет…

— Эй, Харпер! — в отчаянии завопил Гарри. — Сколько тебе Малфой заплатил, чтобы ты вышел вместо него?…

Он сам не знал, что заставило его это сказать, но Харпер, уже схвативший было снитч, разжал пальцы, снитч выскользнул и стрельнул прочь. Гарри рванулся за крошечным порхающим мячиком и поймал его.

— Е-Е-ЕСТЬ! — завопил Гарри. Крутясь штопором, он понёсся к земле, держа снитч в высоко поднятой руке. Как только толпа осознала, что случилось, поднялся страшный крик, в котором утонул звук свистка, обозначившего конец игры.

— Джинни, ты куда? — прямо в воздухе вокруг Гарри сбилась вся команда, пытаясь его обнять, но Джинни, не слушая его крика, промчалась мимо и, со страшным треском, врезалась в комментаторскую вышку. Пока толпа визжала и хохотала, гриффиндорская команда приземлилась рядом с кучей досок, под которой ворочался Захария Смит. Гарри услышал, как Джинни беспечно объясняет разъярённой профессору Мак-Гонагалл: — Виновата, профессор, забыла затормозить.

Со смехом Гарри вырвался из толпы и обнял Джинни, которую, впрочем, тут же отпустил. Избегая её взгляда, он вместо этого хлопнул сияющего Рона по спине, и, все распри позади, гриффиндоская команда отправилась, рука об руку, в раздевалку, приплясывая и махая болельщикам.

В раздевалке царила ликующая атмосфера.

— Шеймус сказал, вечеринка — в гостиной! — радостно вопил Дин. — Джинни, Демелза, идём!

Рон и Гарри последними остались в раздевалке. Они уже собирались уходить, когда вошла Эрмиона. В руках она теребила гриффиндорский шарф и выглядела расстроено, но решительно.