Гарри Поттер и Принц-Полукровка

Гарри долго лежал в темноте без сна. Он не хотел проиграть в наступающем матче; не только потому, что в первый раз выступал как капитан, но и потому, что он был настроен побить Драко Малфоя хоть в квиддитче, раз не мог доказать свои насчет него подозрения. Но если Рон будет играть на матче так же, как и на последних тренировках, их надежды на победу будут хиленькими…

Если бы он только смог хоть как-то заставить Рона собраться… заставить его играть, как он иногда может… как-то убедить его, что у него сегодня действительно хороший день…

И ответ пришел к Гарри в одном неожиданном, великолепном порыве вдохновения.

Утром завтрак проходил в обычном легковозбудимом настроении; слитеринцы встречали каждого гриффиндорского игрока, входящего в Большой зал, громким свистом и улюлюканьем. Гарри посмотрел на потолок и увидел ясное светло-голубое небо — хорошее предзнаменование.

Стол Гриффиндора, сплошная масса алого и золотого, с восторгом приветствовала Гарри и Рона; Гарри усмехнулся и помахал всем; Рон криво улыбнулся и слабо встряхнул головой.

— Выше голову, Рон, — крикнула ему Лаванда. — Я знаю, ты сыграешь блестяще!

Рон её проигнорировал.

— Чай? — спросил его Гарри. — Кофе? Тыквенный сок?

— Мне всё равно, — хмуро ответил Рон, вяло откусывая хлеб.

Спустя пару минут Эрмиона, так уставшая от неприязненного отношения со стороны Рона, что не пошла на завтрак с ними вместе, остановилась по пути к столу.

— Как вы оба себя чувствуете? — попробовала спросить она, уставившись на затылок Рона.

— Живём, — ответил Гарри, занятый тем, что совал стакан тыквенного сока Рону в руку. — Бери, Рон. Выпей.

Как только Рон поднес стакан к губам, Эрмиона резко сказала:

— Не пей этого, Рон!

Гарри с Роном уставились на неё.

— Почему? — спросил Рон.

Сейчас Эрмиона смотрела на Гарри так, как будто первый раз его увидела.

— Ты сейчас подлил ему что-то в стакан.

— Не понял? — сказал Гарри

— Что слышал. Я видела. Ты подлил что-то в стакан Рону. У тебя флакон в руке!

— Не понимаю, о чём ты говоришь, — сказал Гарри, поспешно запихивая маленький флакон в карман.

— Рон, я тебя предупреждаю, не пей это, — повторила встревоженная Эрмиона, но Рон взял стакан, выпил его залпом и сказал, — Эрмиона, кончай мной командовать.

У Эрмионы был разневанный и оскорблённый вид. Наклонившись, так, чтобы только Гарри мог её слышать, она прошипела:

— За это тебя полагалось бы исключить. Я такого от тебя никогда не ожидала, Гарри!

— Кто бы говорил, — прошептал он в ответ. — Не та ли, что как-то кого-то Заморачивала?

Она вихрем убежала от них подальше. Гарри без сожаления смотрел, как она уходит. Эрмиона никогда не понимала, какая серьёзная вещь квиддитч. Затем он посмотрел на Рона, который вытирал губы.

— Пора идти, — беспечно сказал Гарри.

Промёрзшая трава хрустела под ногами, когда они шли к стадиону.

— Ведь удачно, что сегодня хорошая погода, да? — спросил Гарри у Рона.

— Ага, — ответил Рон, бледный, как нездоровый.

Джинни и Демелза уже переоделись в квиддитчную форму и ждали в раздевалке

— Условия, похоже, идеальные, — сказала Джинни, не обращая внимания на Рона. — И знаете, что? Вэйзи, слитеринский нападающий — ему вчера на тренировке заехали по голове бладжером, и он сейчас не может играть! А что ещё лучше — Малфой, похоже, тоже заболел!

— Что? — переспросил Гарри, повернувшись к ней. — Он заболел? Что с ним не так?

— Без понятия, но это нам на руку, — радостно продолжала Джинни. — Вместо него поставили Харпера; он с моего курса, и он идиот.

Гарри неопределенно улыбнулся в ответ, но когда он натягивал на себя алую форму, его мысли были далеко от квиддитча. Однажды Малфой уже говорил, что не может играть из-за травмы, но тогда он был уверен, что матч перенесут на время, удобное Слитерину. Почему сейчас он так спокойно принял замену? Ему что, действительно плохо, или он притворяется?

— Странно, правда? — вполголоса сказал он Рону. — Малфой не играет?

— Я бы сказал, это удача, — сказал Рон, похоже, немножко взбодрившийся. — И Вэйзи тоже отпал, их лучший забивала, я и не мечтал… Эй! — Рон внезапно замер, натянув наполовину свои вратарские перчатки, и уставился на Гарри.

— Что?

— Я… ты… — у Рона упал голос, он выглядел одновременно напуганным и возбужденным. — Что я пил… мой тыквенный сок… ты не…?

Гарри поднял брови, но ничего не сказал, кроме: — Мы начинаем через пять минут, так что давай обувайся.

Они вышли навстречу буре криков и свиста. Половина стадиона была сплошным красно-золотым пятном; другая часть — морем зелени и серебра. Многие хаффлпаффцы и рэйвенкловцы тоже болели за них: сквозь вой и аплодисменты Гарри безошибочно распознал рёв знаменитой шляпы-льва Луны Лавгуд.

Гарри подошёл к мадам Хуч, судье, которая стояла, готовая выпустить мячи.

— Капитаны, пожмите руки, — и Гарри ощутил, как новый капитан слитеринской команды, Уркхарт, пытается раздавить ему руку. — По мётлам. По свистку… три… два… один…

Прозвучал свисток, Гарри и все прочие резко оттолкнулись от мёрзлой земли, и вот они в воздухе…