Гнев пустынной кобры

Светило неприветливое январское солнце. Майор вышел из гостиницы «Пальма», самой ближайшей от порта – возвращаться в «Понт» ему явно не хотелось, – и пошел по извилистой улочке вглубь города. Он каждое утро приходил в чайхану, где собирались его соотечественники, и получал из уст свежую информацию. Но в то утро он не пошел обычной дорогой, а решил прогуляться незнакомыми улицами, одна из которых привела его к железным воротам жандармерии. Он остановился, внимательно читая листки с описаниями внешности разыскиваемых преступников. Время позволяло, и Бекманн не спешил. Он изучал так долго, что привлек к себе внимание одного из жандармов.

– Что интересует господина майора? – спросили на турецком усы из окошка.

– Йа-йа, мой интересует, как хорошо ловят преступник?

– Недавно ограбили банк. Не поймали. Ищем. Василеос Анфопулос захватил лагерь кюмакама Шахина у подножия гор. А эти – насильники. – Палец высунулся и грязным ногтем указал на два крайних листка. – Их поймали. Наверно, казнят по законам военного времени.

– С кем ты там говоришь, Бебек?! – раздался из глубины двора голос сержанта Кучука.

– Здесь немецкий офицер, господин кавус! Интересуется преступниками.

– Что еще за офицер? – послышались грузные, приближающиеся шаги.

Правая часть ворот медленно, с визгливым скрипом поплыла внутрь.

– Рад приветствовать, господин майор! Кого-то ищете? – Кучук выкатил широкий живот навстречу Бекманну.

– Нет-нет, просто так. Извините, что беспокоиль.

– Простите, не представился. Сержант Бурхан Кучук! Когда я родился, господин майор, в небе необычайно ярко вспыхнула и пролетела комета. Один суфий сказал моей матери, что это счастливый знак: «Твой сын станет самым мудрым жандармом и будет оберегать людей от воров и прочих преступников».

– Майор Карл Бекманн! – Барон приложил ладонь к кабалаку.

– О, воистину я родился под счастливой звездой. Не зря этот суфий так говорил обо мне. Вы не представляете, наш визирь, подполковник Шахин буквально сегодня утром сказал мне, чтобы я отыскал вас и напомнил, что завтра большой пир с присутствием самого санджак-бея Озтюрка Саида. Это редкая удача – его мало кто видел воочию. Говорят, что он никуда не выходит из своего дома.

– Простите, вы сказаль, чтобы напомниль? Но мне раньше никто ничего об этом не говорил.

– Напомнил или просил передать! – Сержант напряженно сморщил лоб. – А, какая, к шайтану, разница! – махнул он рукой. – В последние дни столько всего случилось, что голова кругом. Я забегал сегодня на второй этаж и стучался в ваш номер, он аккурат под нами, но вы не открыли. А мы прямо над вами. То есть подполковник Шахин. Он пока живет в гостинице, дом-то его сожгли.

– Вы живет надо мной? – У майора приподнялись брови.

Он точно помнил, что никуда сегодня не выходил. Значит, сержант, скорее, ошибся дверью. Или?.. В голове стрельнула мысль: исчезли документы, а вдруг кто-то пытается ими воспользоваться и выдает себя за майора Бекманна?

– А, вы не знали! Вот те раз!

– Карашо, карашо! А где будет такой пир? – Майор решил, что в любом случае с этим жандармом точно делиться ничем нельзя. Если он расстреливает прямо у себя во дворе, то что же может он с делать с ним? Он сам похож скорее на бандита, чем на служителя порядка. Майор с опаской посмотрел на огромные кулаки сержанта.

– В ресторане «Водопад девственниц». Это здесь неподалеку, в восточной части города. Отгороженной от остальных укрепленными постами. Так что не волнуйтесь – ничего серьезного произойти не должно.

– Что-то мог произойти?

– Ну мало ли. Визирь распорядился, после того как у него сожгли дом, отцепить всю восточную часть, чтобы ни одна мышь не проскочила.

– О, Боже, еще и сожгли дом визиря! – Бекманн покачал в искреннем удивлении головой.

– Да вы не волнуйтесь, господин майор. Их уже поймали. И благополучно расстреляли прямо у нас, – сержант кивнул себе за спину, – во дворе.

– О, что вы. Зачем волноваться? Мой нисколько. Мой хорошо уважать законы турецкой страна. Так вы сказали, «Водопад девственниц», в 20:00?

– Совершенно верно, господин майор! Когда я родился, то…

– О, мне пора, дорогой сержант, э?..

– Сержант Бурхан Кучук! – Сержант потопал по земле ботинками и вытянулся в струнку.

– Сержант Кучук! Я обязательно запомню. Ваш говориль, что город оцеплен?

– Да. Но иностранным офицерам можно! – крикнул вдогонку Кучук.

Бекманн торопливо пошел по улице. Еще несколько дней назад он забыл бы про этот эпизод уже через пару минут. Какое ему дело, кого расстреливают турки во дворе жандармерии? Но не сейчас, когда у него есть Иола и маленький Таддеус. Он понял, что жизнь любого человека в этих краях зависит, по сути, от воли одного самодура. А в ситуации военного времени даже не от санджак-бея, а от какого-то подполковника. Ведь надо же было познакомиться сразу, как только сошел на берег. Так нет же. А теперь? Теперь нужно идти и знакомиться, иначе неизвестно, что могут сделать с Иолой и Таддеусом.

Бекманн еще сильнее ускорил шаг. Ноги привели его в знакомую чайхану, куда чаще всего ходили завтракать немцы, как военные, так и гражданские.