Ярость огня

Я вернулась на кухню, где наткнулась на Ли:

– Привет. Ты не видела Кора?

Я могла бы наброситься на него, потребовать объяснений здесь и сейчас, но у меня слишком сильно кружилась голова от вина, печали и подозрений, которые, я все же надеялась, не соответствовали действительности, поэтому я решила промолчать. И вместо того, чтобы потребовать у него ответов, с какой стати Мегара Роупер хочет с ним встретиться, я указала большим пальцем в сторону:

– На заднем крыльце.

Ли заметил мое изменившееся лицо:

– Ты в порядке?

– Я… да. Я ухожу.

На его лице отразилось понимание.

– Конечно, – ответит он. – Найду тебя позже.

Я, спотыкаясь, брела в одиночестве по улицам Хаймаркета, в вывернутой наизнанку мантии, чтобы разгневанный горожанин не воспользовался удобным случаем поглумиться над стражницей без дракона. К этому страху примешивалась еще одна мысль: последний раз, когда я шла по этим улицам, Дак шагал рядом со мной.

Я смогла спокойно вздохнуть, лишь оказавшись за воротами Дворца.

Женское общежитие оказалось в моем полном распоряжении: Крисса выздоравливала в лазарете, Алекса ушла на ночь домой с Дейдрой, а кровать Орлы навсегда останется пустовать. Я забралась в свою и закрыла глаза, а когда сон так и не пришел, вспомнила о том, как Дак однажды привел меня сюда, уложил в постель, когда я мучилась от бессонницы, и рассказал мне сказку на ночь. И его не волновало, что я не могла полюбить его так, как он любил меня, – потому что он всегда любил меня больше.

«Энни, тебе нужно поспать».

Слезы катились по моим щекам. Я прижала ладони к повлажневшим глазам и напряглась, пытаясь думать о чем угодно, чтобы избежать этой боли.

И все, что пришло на ум, – это Грифф.

Скоро он будет ждать меня на Бесплодных дюнах.

И внезапно, вспоминая обрывки похоронной речи Атрея, я приняла решение. Я встречусь с Гриффом.

«Мы воздадим им должное, оценим их жертву. Продолжим их дело».

Это станет моей целью.

Я соскользнула с кровати, направилась к своему столу, вытирая лицо ладонями, и зажгла лампу. Мне пришлось немного покопаться в ящике, чтобы отыскать его – учебник драконьего языка для начинающих, который мы использовали в первые годы учебы. Когда я видела его в последний раз, у меня был еще детский почерк. Это как вспомнить старого друга, девчушку, которая одержимо копировала примеры фраз, рисовала крошечных драконов на полях во время занятий и писала «Антигона сюр Аэла» на драконьем, чтобы увидеть, как это выглядит на бумаге. Когда мои воспоминания возвратились к долгим вечерам, когда я помогала Даку с домашними заданиями и спрашивала его о склонениях, а он в ответ недовольно морщился и показывал мне язык, я позволила себе улыбнуться сквозь слезы. Он был единственным, кто мог убедить меня в том, что хватит с нас занятий на вечер.

Вспоминая об этом, я начала уверенным почерком писать заметки, но уже с другой целью.

Ли пришел немного позже, застав меня за работой. Мы с ним были одни. От него пахло поминальным огнем и вином, а в волосах поблескивал растаявший снег. Я собиралась сделать всего две вещи: спросить его о Мегаре и рассказать о Гриффе.

Но сейчас хотела только обнять его.

– Как все прошло?

Вместо ответа он покачал головой и взял меня за руку. Я поднялась из-за стола и пошла следом за ним к кровати. Мы забрались в нее вместе и прижались друг к другу.

Мне было так уютно лежать в его объятиях.

– Дак однажды тоже так делал…

– Я знаю. – Его голос прозвучал мягко.

И мне почему-то стало спокойно от его слов. Словно мы расставили все по местам. Я погасила лампу. Повернулась поцеловать его, почувствовав соленый привкус на губах.

«Завтра. Я расскажу о Гриффе завтра».

Мы заснули вместе.

На следующий день нормальная жизнь возобновилась.

После нападения Отверженных на зернохранилище пайки были урезаны, но у меня не было аппетита, чтобы ощутить, что порция каши уменьшилась. После завтрака я отправилась в Ученый Ряд, таща онемевшие ноги по заснеженным улицам в центр города, а моя мантия без опознавательных знаков скрывала форму. Зима полноправно вступила в город, заполонив его неестественной тишиной. За исключением внутреннего дворика Лицея, где студенты строили снежного дракона и со смехом бросались снежками.

«Снежки». Они были моими ровесниками, но я никогда еще так остро не чувствовала, какая пропасть нас разделяет.

Попав внутрь, я последовала за потоком студентов, входящих в самый большой лекционный зал. Единственный предмет, на который я записалась, помимо нориша, – это история Революции, обязательная лекция, которую лицеисты посещали по очереди. Лотус махнул мне рукой из-за пустой парты, но я его проигнорировала.

Раньше на лекциях я сидела с Даком.

А теперь буду сидеть одна.

Я пробиралась к пустому ряду, когда заметила горстку студентов из золотых, сгрудившихся вокруг одной парты и склонивших головы. Один из них поднял глаза и, увидев меня, отскочил от парты, как будто его что-то испугало. Другой подтолкнул локтем девушку в центре, и она подняла голову.

– Энни? – отозвалась она.