Игра слов. Практика и идеология художественного перевода

Что касается синтаксиса, то здесь переводчику приходится гораздо больше надеяться на свое чутье, чем в отношении лексики. Многие из нас помнят некоторые примеры архаического глагольного управления вроде довлеть с дательным падежом или бежать с родительным, но вообще-то стилизовать синтаксис языка под определенную эпоху с научной точностью – очень сложная задача. Зато и читателю трудно поймать нас на неточности. Так что достаточно бывает лишь слегка расшатать синтаксис, добавить в текст толику непривычных словосочетаний, а заодно употребить некоторые обычные слова в нестандартном значении – и легковерный читатель примет вашу имитацию за чистую монету. Разумеется, при использовании такого сомнительного и даже, можно сказать, “незаконного” приема наш вкус и чувство меры имеют огромное значение.

Для иллюстрации всего сказанного сравним два перевода начала романа Джейн Остин “Гордость и предубеждение” (Jane Austen, Pride and Prejudice), впервые опубликованного в Англии в 1813 году. Вот оригинал:

It is a truth universally acknowledged, that a single man in possession of a good fortune, must be in want of a wife.

However little known the feelings or views of such a man may be on his first entering a neighbourhood, this truth is so well fixed in the minds of the surrounding families, that he is considered the rightful property of some one or other of their daughters.

“My dear Mr. Bennet,” said his lady to him one day, “have you heard that Netherfield Park is let at last?”

Mr. Bennet replied that he had not.

“But it is,” returned she; “for Mrs. Long has just been here, and she told me all about it.”

Mr. Bennet made no answer.

“Do you not want to know who has taken it?” cried his wife impatiently.

“You want to tell me, and I have no objection to hearing it.”

This was invitation enough.

Перевод Иммануэля Маршака впервые вышел в свет чуть больше полувека тому назад – в 1967 году:

Все знают, что молодой человек, располагающий средствами, должен подыскивать себе жену.

Как бы мало ни были известны намерения и взгляды такого человека после того, как он поселился на новом месте, эта истина настолько прочно овладевает умами неподалеку живущих семейств, что на него тут же начинают смотреть, как на законную добычу той или другой соседской дочки.

– Дорогой мистер Беннет, – сказала как-то раз миссис Беннет своему мужу, – слышали вы, что Незерфилд Парк наконец больше не будет пустовать?

Мистер Беннет ответил, что он этого не слышал.

– Тем не менее это так, – продолжала она. – Только что заходила миссис Лонг и сообщила мне эту новость!

Мистер Беннет промолчал.

– А хотелось бы вам знать, кто будет нашим новым соседом? – с нетерпеньем спросила его жена.

– Готов вас выслушать, если вам очень хочется мне об этом сказать.

Большего от него не требовалось.

Перевод Анастасии Грызуновой появился в 2007 году: