Игра слов. Практика и идеология художественного перевода

Казалось бы, уже хватит, пора заканчивать, – но Вулф, устроив нам маленькую передышку с помощью запятой перед последним связующим and, продолжает коротким энергичным leaving them there и буквально ошеломляет нас градом сыплющихся вслед эпитетов. Они торопятся, словно отталкивая друг друга, и неуклюжий на первый взгляд повтор small… small лишь усиливает впечатление сбивчивой, захлебывающейся на пике эмоций речи. Сами причастия (те, что на -ing) тоже образуют ряд с возрастающей динамикой: два первых, darkening и 

engulfing, – трехсложные, с почти одинаковой ударной гласной, а три остальных – двусложные, с меняющимися ударными гласными, эти колеса стучат сильнее, быстрее.

Заметим, что в последнем причастном обороте прячется еще одна троечка из прямых дополнений – местоимение и две пары существительных: them… a cluster of figures… a bough of faces, где два последних члена подобны друг другу. И эта тройка тоже раскручивается от начала к концу: huddled, единственный эпитет при figures, сменяется тремя эпитетами перед faces, не говоря уж о шести после.

Схемы сопряжения однородных членов в триплетах эпитетов разнообразны. Выпишем их:

А, B, C

A B C

A, B, and C

A, B, and C.

Так же разнообразен их ритмический рисунок и другие формальные особенности. Присмотримся к ним.

1. emptied, frightened, fixed (for ever) – монотонность бессоюзного соединения подкреплена единообразием суффиксов; завершение односложное, как удар молотка (при идеальной спайке формы с самим смыслом последнего слова), схема по слогам – 2-2-1. Впрочем, можно рассматривать три последних слова как единый эпитет, fixed-for-ever, и тогда схема будет иной, 2-2-4, но столь же гармоничной (добавка for ever тоже укладывается в хорей). Все ударные гласные разные;

2. small white staring – отсутствие запятых располагает к скороговорке, так что тут рисунок обратный – сначала два коротких словца, потом подлиннее, 1-1-2, – и вдобавок лучше, когда два триплета, идущих один за другим, “зеркальны” полностью, а не только по наличию/отсутствию запятых. По этой же причине и все окончания у слов теперь разные. Комплект ударных гласных (тоже разных) другой;

3. upturned, silent, and submissive

 – поскольку первый триплет тоже начинался с двух двусложных, этот а) кончается не односложным, а единственным во всей серии трехсложным словом, по схеме 2-2-3, и б) все окончания теперь различны;

4. small, lonely, and afraid – новая схема, 1-2-2, закольцовывающая всю последнюю шестерку второй парой двусложных. Краткость первого слова компенсирует длину предыдущего. Последнее слово выделено сдвигом ударения – именно ударным слогом, как последним энергичным выдохом, и нужно завершить всю эту длинную фразу. Окончания тоже разные. Параллельность схемы сопряжения однородных членов в двух последних триплетах подчеркивается еще одной параллелью: в каждом из них одинаковые ударные гласные в двух первых словах (но, понятно, в обоих триплетах разные – да и вообще они тут все разные, а-а-и и о-о-э).

Наконец, на протяжении почти всей фразы, до завершающего потока эпитетов, работает еще один маленький дополнительный моторчик: them… their… them… them… their… them… – помогающий ей бежать по своим рельсам гладко, как по маслу.

Вулф написал чрезвычайно много (опубликована лишь малая часть его наследия); если бы он собирал каждую фразу по чертежам, как автомобиль или ракету, его наследие было бы меньше в тысячи раз. Но внутри каждого писателя, обладающего врожденным слухом и чувством ритма, сидит маленький конструктор, который ловко, точно, вдохновенно и очень быстро собирает эти ракеты и автомобили – а иногда и локомотивы.