История социологической мысли. Том 2

В основе научных взглядов Кардинера на социум, объединенный общностью культуры, лежало понятие основной личности

, общей для всех или хотя бы для большинства его членов и гармонично вписывающейся в его институты. Казалось бы, эта категория была близка концепции Рут Бенедикт, изложенной в «Моделях культуры», тем более что исходной точкой для нее тоже послужил анализ общественных институтов, обычаев и фольклора. Разница заключалась в том, что в понимании Кардинера основная личность – только канва, поверх которой создается личностный потенциал отдельных индивидов: она лишь более глубинный и скрытый слой личности. Чтобы ее познать, нужно выйти за пределы стандартных антропологических методов, посему «‹…› исследователю социума необходима помощь психолога по той простой причине, что адаптация человека охватывает процессы, которые нельзя обнаружить в его сознательной жизни. Этнографические данные, так же как и продукты сознания разума, не могут рассматриваться с точки зрения того, что кажется нам очевидным на первый взгляд. Наблюдателя необходимо научить смотреть в глубь социальных институтов и открывать связи между общественным давлением и интеграцией индивида»

[475]

. Именно здесь в игру вступает модифицированный психоанализ Фрейда, что делает возможным шаг, который Рут Бенедикт в «Моделях культуры» так и не предприняла.

Стремясь к психодинамическому пониманию личности в культуре (а термину «психоанализ» Кардинер предпочитал именно «психодинамику»), ученый предпринял попытку аналитической дифференции двух уровней культуры: институтов «первичных» и «вторичных». Это различение было проведено согласно типам гипотетических отношений между каждым из уровней и особенностями основной личности. «Первичные» институты охватывают главным образом практики социализации молодого поколения; они «первичны» потому, что детерминируют основные психические характеристики подвластных им индивидуумов. В границах каждой культуры эти институты относительно едины, в результате чего они создают основную личность, которая и определяет психологические особенности каждой культуры. В свою очередь, «вторичные» институты (такие, как религия, идеология, способ мышления, обряды и т. д.) «вторичны» в том смысле, что создаются основной личностью путем «проекции» и «рационализации» (в классически фрейдистском значении этих терминов). Понятие «первичных» институтов относится к влиянию общественной среды на личность, понятие же «вторичных» институтов – к влиянию индивидов на социальную среду. Так выглядят основные положения теории Кардинера о «диалектической причинности» (термин Линтона), которая была призвана сделать возможным выход за пределы научных спекуляций на тему загадочных взаимоотношений личности и культуры.

Эта концепция, которую мы представили здесь максимально упрощенно, была попыткой ответить на два принципиальных вопроса: во-первых, почему участники определенных культур обнаруживают некоторые психологические сходства и, во-вторых, по каким причинам культуры отличаются внутренней целостностью. В теории Кардинера и других похожих направлениях мысли «‹…› структура личности является решающим фактором общественного гомеостаза. Общество – это не организм, поэтому термин „гомеостаз“ мы используем здесь исключительно метафорически, чтобы указать на то, что равновесие в обществе поддерживается личностью, способной к сотрудничеству и разделению совместных интересов. Социальный гомеостаз зависит от создаваемых обществом людей, поэтому исследование личности в культуре является единственно доступным способом определить, насколько результативно функционирует социум»[476].