История социологической мысли. Том 2

Парсонс выделял три фазы эволюции в зависимости от различия в степени способности к адаптации и форм социального контроля, а именно общества примитивные, промежуточные и современные. Их наиболее исчерпывающая характеристика представлена в работах Парсонсa: Societies. Evolutionary and Comparative Perspectives и The System of Modern Societies

. Первым важным историческим фактом, означающим конец примитивного общества, было появление письменности, благодаря которой стала возможна объективация и стабилизация культуры, уменьшение ее зависимости от случайных факторов, ее формирование в отдельную систему действия. Вторым поворотным пунктом в истории было формирование законодательства и связанных с ним институтов, в чем Парсонс видел дальнейший шаг в сторону укрепления культуры. Как пишет Ги Роше, «‹…› социальная эволюция принимает, по мнению Парсонса, форму последовательного укрепления культуры в социальной жизни людей»[911]. Излишне говорить, что в парсонсовских работах об эволюции нашли применение почти все понятийные инструменты, разработанные в теории действия и теории системы. Теория эволюции представляет своего рода венец теоретической системы Парсонса в целом. В качестве основы сравнительных исследований она также должна способствовать ее приближению к эмпирии.

Теория эволюции Парсонса, похоже, не нашла большого числа последователей. Как утверждают некоторые авторы, в последнее время, однако, она стала актуальной в связи с дискуссией на тему современности и постсовременности (см. раздел 22), потому что автор «Социальной системы» принадлежал к энтузиастам того, что принято связывать с первой[912]

.

3. Спор о функционализме в социологии

Функционализм, особенно в версии Толкотта Парсонса, стал предметом многочисленных дискуссий. Не было ни одного направления социологической мысли, которое подвергалось бы критике так же часто и по столь же многим позициям. Причиной критики было не только то, что функционалисты затронули действительно важную социологическую проблематику, но и то, что они выступили в условиях далеко продвинувшейся институционализации социологии, когда создатели новых концепций уже не удовлетворялись наличием последователей, сосредоточенных в самодостаточной «школе», а искали аудиторию в масштабе всей дисциплины. Претензии функционализма быть социологией tout court

, а также перевес, который он временно получил в американской социологии, должны были вызвать протест со стороны социологов, мыслящих иначе, тем более что в нем оставалось много неясностей и он выполнил не все свои обещания. Кроме того, в шестидесятые годы стали серьезно задумываться над идеологическими функциями функционализма.

Критика функционализма нередко приобретала слишком резкую форму, так как в нем обнаруживали своеобразную идеологию, а не просто безобидную академическую доктрину. В адрес функционализма выдвигалось несколько главных обвинений. Они были неравноценны, были лучше или хуже обоснованы и в различной степени относились ко всем представителям этого направления. Некоторые из них возникли в результате явных недопониманий.

Обвинения в адрес функционализма можно разделить на три основные группы[913]

. Утверждалось, во-первых, что он не соответствует требованиям, предъявляемым научным теориям, и, по сути, вообще не может считаться теорией; во-вторых, что он является односторонней теорией и поэтому несостоятелен как инструмент описания действиетльности; в-третьих, что он является консервативной теорией, то есть неизбежно служащей на практике укреплению status quo, что особенно в период революционного подъема в конце шестидесятых годов многим социологам казалось тяжелейшим грехом. Обвинения всех трех разновидностей нередко предъявлялись одновременно, тем более что с обнаружением предполагаемых идеологических импликаций функционализма обычно была связана критика слабых мест в его теории, но эта связь, разумеется, не была обязательной, поскольку сомнение в статусе функционализма как теории или обвинение его в однобокости не должно было являться актом социального радикализма.

Функционализм как плохая теория