Читаем История социологической мысли. Том 2 полностью

Возобновлению интереса к проблеме социального конфликта в рамках американской mainstream sociology[928] в значительной мере способствовал

Льюис Альфред Козер (Lewis Alfred Coser) (1913–2003), известный прежде всего как автор работ «Функции социального конфликта» (The Functions of Social Conflict
, 1956) и «Дальнейшие исследования социального конфликта» (Continuities in the Study of Social Conflict, 1967). Своеобразие его позиции заключалось в попытке «‹…› сделать социальный конфликт предметом функционалистского анализа. ‹…› объяснить причины и следствия социального конфликта посредством выполняемых им функций внутри определенных исторических или теоретических структур. ‹…› Конфликт, так же как и сотрудничество, обладает социальными функциями. Определенный уровень конфликта отнюдь необязательно дисфункционален, но является существенной составляющей как процесса становления группы, так и ее устойчивого существования. ‹…› Конфликт не всегда дисфункционален по отношению к системе, в которой он возникает; часто конфликт необходим для ее сохранения. Если нет способов выразить враждебность или недовольство по отношению друг к другу, члены группы могут пережить глубокую фрустрацию и прийти к полному разрыву отношений. Обеспечивая свободный выход сдерживаемым враждебным эмоциям, конфликт служит сохранению групповых отношений»[929].

Козер как будто хотел приучить социологов к мысли о важной роли конфликтов в социальной жизни, доказывая, что они также способствуют росту социальной интеграции. Это была «реабилитация» конфликта в пределах функционалистской системы координат. Характерным для теории Козера был также поиск источников конфликта скорее в ожиданиях индивидов, чем в особенностях социальной структуры: автора больше интересовало влияние социальных конфликтов на данную структуру, чем влияние структуры на конфликты. От социальной структуры, правда, зависит метод обнаружения и разрешения конфликтов, но почву последних следует искать за ее пределами. Поразительно, что Козер не придавал большого значения понятию столкновения групповых интересов, которое всегда играло важную роль в размышлениях о социальном конфликте. Рассматривая конфликт как форму взаимодействия индивидов, Козер нашел предшественника в лице Зиммеля, а не Маркса или какого-либо другого мыслителя, принимающего образ общества, разделенного на группы, враждующие из‐за места, которое им досталось.

Говоря о критиках функционализма, мы упомянули в том числе, Дарендорфа, автора работ «Социальные классы и классовый конфликт в индустриальном обществе» (Soziale Klassen und Klassenkonflikt in der industriellen Gesellschaft, 1957) и «Очерки по теории общества» (Essays in the Theory of Society

, 1968) и статьи, содержащей резкие нападки на функционалистскую «утопию» равновесия и интеграции. В этой статье Дарендорф добивался места в социологии для «конфликтной модели общества»; он писал, что необходим «‹…› Галилеев переворот в мысли, который заставит нас признать, что все компоненты социальной организации непрерывно изменяются, если какая-нибудь сила не вмешивается ради того, чтобы этот процесс остановить»[930]. Исключительными для социальной жизни являются не факты изменений, а факты спокойствия и равновесия.

Предложенная Дарендорфом конфликтная модель общества должна была основываться на четырех принципах, диаметрально противоположных принципам функционалистской модели: «1. Каждое общество в каждый момент подвергается процессам изменений – изменения повсеместны. 2. В каждом обществе в каждый момент присутствует несогласие и конфликт – социальный конфликт повсеместен. 3. Каждый элемент в обществе способствует его дезинтеграции и изменению. 4. Каждое общество базируется на принуждении со стороны одних его членов по отношению к другим»[931]. Некоторые формулировки Дарендорфа могли бы указывать на то, что он старался заместить функционалистскую модель своей «конфликтной моделью». Однако его намерение было другим: речь шла о том, чтобы сделать равноправными две конкурирующие модели. «‹…› у человеческого общества, – писал Дарендорф, – всегда два лица, наделенных одинаковой реальностью: одно лицо – стабильности, гармонии и консенсуса, а другое – изменения, конфликта и принуждения»[932]. Современная социология занимается преимущественно первым обликом; важно поставить задачу изучения второго и создать теорию социального конфликта, ставшую необходимой, потому что она позволяет объяснить изменения (для Дарендорфа, как и для многих других теоретиков данного направления, характерно очень тесно связывать явление конфликта с явлением социальных изменений).

Перейти на страницу:

Все книги серии Интеллектуальная история

Поэзия и полиция. Сеть коммуникаций в Париже XVIII века
Поэзия и полиция. Сеть коммуникаций в Париже XVIII века

Книга профессора Гарвардского университета Роберта Дарнтона «Поэзия и полиция» сочетает в себе приемы детективного расследования, исторического изыскания и теоретической рефлексии. Ее сюжет связан с вторичным распутыванием обстоятельств одного дела, однажды уже раскрытого парижской полицией. Речь идет о распространении весной 1749 года крамольных стихов, направленных против королевского двора и лично Людовика XV. Пытаясь выйти на автора, полиция отправила в Бастилию четырнадцать представителей образованного сословия – студентов, молодых священников и адвокатов. Реконструируя культурный контекст, стоящий за этими стихами, Роберт Дарнтон описывает злободневную, низовую и придворную, поэзию в качестве важного политического медиа, во многом определявшего то, что впоследствии станет называться «общественным мнением». Пытаясь – вслед за французскими сыщиками XVIII века – распутать цепочку распространения такого рода стихов, американский историк вскрывает роль устных коммуникаций и социальных сетей в эпоху, когда Старый режим уже изживал себя, а Интернет еще не был изобретен.

Роберт Дарнтон

Документальная литература
Под сводами Дворца правосудия. Семь юридических коллизий во Франции XVI века
Под сводами Дворца правосудия. Семь юридических коллизий во Франции XVI века

Французские адвокаты, судьи и университетские магистры оказались участниками семи рассматриваемых в книге конфликтов. Помимо восстановления их исторических и биографических обстоятельств на основе архивных источников, эти конфликты рассмотрены и как юридические коллизии, то есть как противоречия между компетенциями различных органов власти или между разными правовыми актами, регулирующими смежные отношения, и как казусы — запутанные случаи, требующие применения микроисторических методов исследования. Избранный ракурс позволяет взглянуть изнутри на важные исторические процессы: формирование абсолютистской идеологии, стремление унифицировать французское право, функционирование королевского правосудия и проведение судебно-административных реформ, распространение реформационных идей и вызванные этим религиозные войны, укрепление института продажи королевских должностей. Большое внимание уделено проблемам истории повседневности и истории семьи. Но главными остаются базовые вопросы обновленной социальной истории: социальные иерархии и социальная мобильность, степени свободы индивида и группы в определении своей судьбы, представления о том, как было устроено французское общество XVI века.

Павел Юрьевич Уваров

Юриспруденция / Образование и наука

Похожие книги

Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке
Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке

Книга А. Н. Медушевского – первое системное осмысление коммунистического эксперимента в России с позиций его конституционно-правовых оснований – их возникновения в ходе революции 1917 г. и роспуска Учредительного собрания, стадий развития и упадка с крушением СССР. В центре внимания – логика советской политической системы – взаимосвязь ее правовых оснований, политических институтов, террора, форм массовой мобилизации. Опираясь на архивы всех советских конституционных комиссий, программные документы и анализ идеологических дискуссий, автор раскрывает природу номинального конституционализма, институциональные основы однопартийного режима, механизмы господства и принятия решений советской элитой. Автору удается радикально переосмыслить образ революции к ее столетнему юбилею, раскрыть преемственность российской политической системы дореволюционного, советского и постсоветского периодов и реконструировать эволюцию легитимирующей формулы власти.

Андрей Николаевич Медушевский

Обществознание, социология
Фактологичность. Десять причин наших заблуждений о мире — и почему все не так плохо, как кажется
Фактологичность. Десять причин наших заблуждений о мире — и почему все не так плохо, как кажется

Специалист по проблемам мирового здравоохранения, основатель шведского отделения «Врачей без границ», создатель проекта Gapminder, Ханс Рослинг неоднократно входил в список 100 самых влиятельных людей мира. Его книга «Фактологичность» — это попытка дать читателям с самым разным уровнем подготовки эффективный инструмент мышления в борьбе с новостной паникой. С помощью проверенной статистики и наглядных визуализаций Рослинг описывает ловушки, в которые попадает наш разум, и рассказывает, как в действительности сегодня обстоят дела с бедностью и болезнями, рождаемостью и смертностью, сохранением редких видов животных и глобальными климатическими изменениями.

Анна Рослинг Рённлунд , Ула Рослинг , Ханс Рослинг

Обществознание, социология
Теория социальной экономики
Теория социальной экономики

Впервые в мире представлена теория социально ориентированной экономики, обеспечивающая равноправные условия жизнедеятельности людей и свободное личностное развитие каждого человека в обществе в соответствии с его индивидуальными возможностями и желаниями, Вместо антисоциальной и антигуманной монетаристской экономики «свободного» рынка, ориентированной на деградацию и уничтожение Человечества, предложена простая гуманистическая система организации жизнедеятельности общества без частной собственности, без денег и налогов, обеспечивающая дальнейшее разумное развитие Цивилизации. Предлагаемая теория исключает спекуляцию, ростовщичество, казнокрадство и расслоение людей на бедных и богатых, неразумную систему управления в обществе. Теория может быть использована для практической реализации национальной русской идеи. Работа адресована всем умным людям, которые всерьез задумываются о будущем нашего мироздания.

Владимир Сергеевич Соловьев , В. С. Соловьев

Обществознание, социология / Учебная и научная литература / Образование и наука