Читаем История социологической мысли. Том 2 полностью

Несмотря на то что Парк ссылался иногда на Дюркгейма, а также подчеркивал, что общество не является лишь агрегатом индивидов, он неизменно отстаивал мнение, восходящее к Зиммелю и американской социологической традиции, что объяснение социальных явлений не требует введения фикции общества как сущности sui generis. Надлежащим образом проведенный анализ способен выявить комплекс элементарных процессов, участниками которых являются отдельные люди или, точнее, установки этих людей. Introduction представляет собой (если не считать вводных замечаний на тему места социологии среди других наук, а также заключительных отступлений о прогрессе) трактат о процессах интеракции. Ключевое значение имеют в системе Парка четыре процесса: конкуренция, конфликт, аккомодация и ассимиляция. Первый, «самый фундаментальный и широко распространенный», – это форма «взаимодействия без социального контакта», соответствующая территориальным сообществам, три остальные связаны с существованием общественного контроля, то есть происходят только в «обществе». Понятие конкуренции относится прежде всего к описанному биологами явлению борьбы за существование, но охватывает также и явления экономической конкуренции. Граница между конкуренцией и высшими формами взаимодействия является границей общения и сознательности, то есть общественного контакта. При пересечении этой границы конкуренция становится конфликтом, а борющиеся друг с другом индивиды видят в противниках «соперников или врагов». Меняется также объект, за который ведется борьба: «Конкуренция определяет позицию индивида в территориальном сообществе, конфликт определяет его место в обществе. Пространственное положение, позиция, экологическая взаимозависимость – вот черты территориального сообщества. Статус, субординация и контроль – вот характерные черты общества»[327].

Конфликт – это, по мнению Парка, самый распростаненный процесс социального взаимодействия. Это обстоятельство определяет значение процесса аккомодации, которая, являясь социальным эквивалентом биологической адаптации, заключается как раз в приспособлении антагонистичных элементов друг к другу и в достижении ими состояния шаткого равновесия, которое длится, пока не меняется расстановка сил. В новой ситуации (а перемены – это «естественное» состояние общества) процесс аккомодации начинается заново. Если аккомодация представляет собой только временную приостановку конфликта, то ассимиляция означает его полную ликвидацию, потому что это – «‹…› процесс взаимного проникновения и объединения, в ходе которого люди и группы вступают во владение традициями, чувствами и позициями других людей и групп»[328]. И только этот процесс создает «общество» в полном значении этого слова, хотя и не исключает возможности новых конфликтов и необходимости новых аккомодаций.

Благодаря всем этим процессам, пишет Парк, «‹…› территориальное сообщество приобретает форму общества»[329]. Конкуренция порождает «симбиотическое» экономическое равновесие; конфликт – политический порядок; аккомодация – социальный конформизм и социальную организацию; ассимиляция – совместную культуру и соответствующие ей черты личности. Соответственно выделенным типам взаимодействия Парк также вводит различие типов социальных групп.

Социальная психология: индивид и личность

Переход от экологического сообщества к обществу означает среди прочего, как мы упоминали ранее, преобразование «индивида» в «личность». Здесь мы имеем дело с самой яркой, пожалуй, демонстрацией дуализма Парка: с одной стороны, человек «природный», инстинкты которого должны быть сдержаны общественным порядком, с другой – социальный человек, «природа» которого представляет собой продукт социальных отношений[330]. Первый является членом community, второй – членом

society. В той степени, в какой Парк занимается этим вторым (ведь первый представляет собой лишь научную фикцию), его взгляды совпадают со взглядами социальных прагматистов, к которым, впрочем, наставник Чикагской школы сознательно обращался. Его социология не столько была противопоставлена социальному прагматизму, сколько охватывала более широкий диапазон явлений (общая для всего органического мира сфера экологии, а также ее воздействие на жизнь sensu stricto[331]
социальную).

Некоторые интерпретации сводят социальную теорию Парка до его экологии. Однако неотъемлемой частью этой теории была и социальная психология – в соответствии с выраженным в Introduction убеждением, что «все проблемы социальной жизни являются поэтому проблемами индивида, а все проблемы индивида являются одновременно и проблемами группы»[332].

Перейти на страницу:

Все книги серии Интеллектуальная история

Поэзия и полиция. Сеть коммуникаций в Париже XVIII века
Поэзия и полиция. Сеть коммуникаций в Париже XVIII века

Книга профессора Гарвардского университета Роберта Дарнтона «Поэзия и полиция» сочетает в себе приемы детективного расследования, исторического изыскания и теоретической рефлексии. Ее сюжет связан с вторичным распутыванием обстоятельств одного дела, однажды уже раскрытого парижской полицией. Речь идет о распространении весной 1749 года крамольных стихов, направленных против королевского двора и лично Людовика XV. Пытаясь выйти на автора, полиция отправила в Бастилию четырнадцать представителей образованного сословия – студентов, молодых священников и адвокатов. Реконструируя культурный контекст, стоящий за этими стихами, Роберт Дарнтон описывает злободневную, низовую и придворную, поэзию в качестве важного политического медиа, во многом определявшего то, что впоследствии станет называться «общественным мнением». Пытаясь – вслед за французскими сыщиками XVIII века – распутать цепочку распространения такого рода стихов, американский историк вскрывает роль устных коммуникаций и социальных сетей в эпоху, когда Старый режим уже изживал себя, а Интернет еще не был изобретен.

Роберт Дарнтон

Документальная литература
Под сводами Дворца правосудия. Семь юридических коллизий во Франции XVI века
Под сводами Дворца правосудия. Семь юридических коллизий во Франции XVI века

Французские адвокаты, судьи и университетские магистры оказались участниками семи рассматриваемых в книге конфликтов. Помимо восстановления их исторических и биографических обстоятельств на основе архивных источников, эти конфликты рассмотрены и как юридические коллизии, то есть как противоречия между компетенциями различных органов власти или между разными правовыми актами, регулирующими смежные отношения, и как казусы — запутанные случаи, требующие применения микроисторических методов исследования. Избранный ракурс позволяет взглянуть изнутри на важные исторические процессы: формирование абсолютистской идеологии, стремление унифицировать французское право, функционирование королевского правосудия и проведение судебно-административных реформ, распространение реформационных идей и вызванные этим религиозные войны, укрепление института продажи королевских должностей. Большое внимание уделено проблемам истории повседневности и истории семьи. Но главными остаются базовые вопросы обновленной социальной истории: социальные иерархии и социальная мобильность, степени свободы индивида и группы в определении своей судьбы, представления о том, как было устроено французское общество XVI века.

Павел Юрьевич Уваров

Юриспруденция / Образование и наука

Похожие книги

Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке
Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке

Книга А. Н. Медушевского – первое системное осмысление коммунистического эксперимента в России с позиций его конституционно-правовых оснований – их возникновения в ходе революции 1917 г. и роспуска Учредительного собрания, стадий развития и упадка с крушением СССР. В центре внимания – логика советской политической системы – взаимосвязь ее правовых оснований, политических институтов, террора, форм массовой мобилизации. Опираясь на архивы всех советских конституционных комиссий, программные документы и анализ идеологических дискуссий, автор раскрывает природу номинального конституционализма, институциональные основы однопартийного режима, механизмы господства и принятия решений советской элитой. Автору удается радикально переосмыслить образ революции к ее столетнему юбилею, раскрыть преемственность российской политической системы дореволюционного, советского и постсоветского периодов и реконструировать эволюцию легитимирующей формулы власти.

Андрей Николаевич Медушевский

Обществознание, социология
Фактологичность. Десять причин наших заблуждений о мире — и почему все не так плохо, как кажется
Фактологичность. Десять причин наших заблуждений о мире — и почему все не так плохо, как кажется

Специалист по проблемам мирового здравоохранения, основатель шведского отделения «Врачей без границ», создатель проекта Gapminder, Ханс Рослинг неоднократно входил в список 100 самых влиятельных людей мира. Его книга «Фактологичность» — это попытка дать читателям с самым разным уровнем подготовки эффективный инструмент мышления в борьбе с новостной паникой. С помощью проверенной статистики и наглядных визуализаций Рослинг описывает ловушки, в которые попадает наш разум, и рассказывает, как в действительности сегодня обстоят дела с бедностью и болезнями, рождаемостью и смертностью, сохранением редких видов животных и глобальными климатическими изменениями.

Анна Рослинг Рённлунд , Ула Рослинг , Ханс Рослинг

Обществознание, социология
Теория социальной экономики
Теория социальной экономики

Впервые в мире представлена теория социально ориентированной экономики, обеспечивающая равноправные условия жизнедеятельности людей и свободное личностное развитие каждого человека в обществе в соответствии с его индивидуальными возможностями и желаниями, Вместо антисоциальной и антигуманной монетаристской экономики «свободного» рынка, ориентированной на деградацию и уничтожение Человечества, предложена простая гуманистическая система организации жизнедеятельности общества без частной собственности, без денег и налогов, обеспечивающая дальнейшее разумное развитие Цивилизации. Предлагаемая теория исключает спекуляцию, ростовщичество, казнокрадство и расслоение людей на бедных и богатых, неразумную систему управления в обществе. Теория может быть использована для практической реализации национальной русской идеи. Работа адресована всем умным людям, которые всерьез задумываются о будущем нашего мироздания.

Владимир Сергеевич Соловьев , В. С. Соловьев

Обществознание, социология / Учебная и научная литература / Образование и наука