История социологической мысли. Том 2

Особенностью Middletown на фоне ранних исследований локальных сообществ было введение в характеристику исследуемого населения понятия социального класса, которое должно было со временем играть все большую роль как в творчестве самого Линда, так и в других community studies

(особенно важным оно станет в исследованиях Уорнера). Понятие класса, применяемое Линдами в их первой монографии, было необыкновенно простым. А именно, они поделили население Middletown’а на две большие категории: рабочий класс (working class) и класс независимых предпринимателей (business class

), то есть в соответствии с различием основных источников дохода. Новизна заключалась поэтому не столько в формулировании какой-нибудь достойной внимания концепции классов и классовой структуры, сколько в том, что Линды дали начало представлению о местном сообществе в категориях классового деления, что в американской социологии двадцатых годов было редкостью в том случае, когда занимались традиционным community – исконно американским, протестантским и белым, а не демографической мозаикой большого города, социальную дифференциацию которого можно было объяснить неравенством в степени американизации отдельных групп пришлого населения. В более поздних работах Линда концепция классовой структуры подверглась углублению и усложнению[342].

Преобразующийся Middletown

Вторая работа Линда – «Преобразующийся средний город» (Middletown in Transition. A Study in Cultural Conflicts, 1937) – была создана в результате полевых исследований, проведенных в том же самом городе приблизительно на десять лет позже. Сама по себе идея подобного рода повторения была замечательной мыслью. Важность мероприятия, однако, определялась тем, что на это десятилетие выпали годы Великой депрессии, которая преобразила как Манси (сам Линд говорил об «экспериментальной ситуации», которая таким образом возникла), так и мировоззрение его исследователей. Линд решил на этот раз исследовать влияние кризиса на жизнь среднего американского города. Все же самыми интересными оказались не его предположения на эту тему, а то, что под влиянием нового опыта он взглянул также на факты, известные из первого исследования, с новой точки зрения, под другим углом.

«В этот отчет, – пишет Мейдж, – ‹…› Линд вложил все свои боевые и евангелистские чувства по отношению к недостаткам американского общества»[343]

. Книга Middletown была написана с позиции социального антрополога, который старается смотреть на собственное общество снаружи, как на первобытное племя. В Middletown in Transition Линд сознательно отказывается от такой позиции, вступая в спор с собственным обществом, которое так мало понимало свою новейшую историю. Книга эта кажется своего рода социологическим манифестом рузвельтовского «Нового курса» (New Deal) и наверняка является одним из самых лучших свидетельств радикализации американской университетской среды в тридцатые годы. Впрочем, в то время Линд открывает уже Маркса (событие в тогдашней американской социологии совсем исключительное) и проявляет живой интерес к результатам советского социального эксперимента. Это не означает, что он обращается к марксизму или коммунизму, как некоторые его младшие коллеги из Колумбийского университета. Он ведет свой спор с Америкой с позиции независимого радикала, постепенно открывающего разительное несоответствие идеи и фактов, «духа Middletown’а» и действительности посткризисного периода.