Читаем Избранное полностью

Избранное

Давид Самойлович Самойлов

Я государя умолил не ехать

К нему в Ораненбом…

Остерман

Весьма оплошно.

Кто есть Сапега! Пьяный дебошан.

И мало ли что спьяну наплетет…

Коль мы не едем, значит, не чисты,

А коль поедем — не к чему придраться.

Ведь заговора-то на деле нет.

Я, право, и не слыхивал… А ты?

Ты разве слыхивал?

Долгоруков

Постой, постой!..

Ты сам меня… Сам подбивал…

Остерман

Иван,

Ступай проспись. Бог знает, что взбрело.

Мерещится тебе!

Долгоруков

Барон! Барон!

Я если что — до крайности дойду!..

То подбивал… А если что случится,

Ты вылезешь сухим. Голицын тож…

Мы, значит, Долгорукие, повинны!..

Жар нашими руками загребать!

Я разгадал! Не выйдет! Я не дам!..

Нас не возьмешь! По-твоему не быть:

Его величество не едет к князю!

Долгоруков выбегает в гневе.

Остерман

Дурак-дурак, а понимает суть.

(Задумывается.)

Еще не время. Но юнец упрям

И раздражен… Они столкнутся в лоб.

А мы пересидим.

(Хлопает в ладоши.)

Входит слуга.

Сие письмо

Немедля отослать в Ораненбом.

Слуга выходит.

Теперь настало время занемочь.

(Громко стонет.)

Входит встревоженная Елизавета.

Елизавета

Андрей Иванович! Что с вами?

Остерман

Ох!

Нутро горит!

Елизавета

Прилягте.

(Укладывает барона.)

Остерман

Ох, горит!

Вбегает Петр.

Петр

Барон, что с вами? Господи, барон!

Да не молчите же!..

Остерман

Горит, горит…

Молю вас, государь, езжайте к князю…

И вы, принцесса…

Елизавета

Я? Я не звана.

Петр

Он оскорбил ее, и значит — нас!

Терпеть ли дольше дерзости его?..

Я приказал Ивану объявить,

Что не желаю быть в Ораненбоме.

Остерман

Ох!

Петр

Лекарей! Немедля лекарей!

(Поспешно выходит.)

Остерман

Ваше высочество, поверьте мне…

Коль бить, так бить врасплох и наповал.

Мы не готовы. И к тому же — князю

Открыли заговор.

Елизавета

А был ли он?

Остерман

Был или не был — Меншикову надо,

Чтобы он был… А тут и повод… Ох!

Елизавета

Меня не посвящали в это прежде,

И для чего мне это знать сейчас?

Остерман

Разумно и весьма, весьма остро…

Но кто поверит вашему незнанью?

И речь идет о пользе государя:

Быть пленником ему и быть игрушкой

Корыстолюбья или наконец

Осуществить высокие права,

Подаренные провиденьем.

Елизавета

Ах!

Права ничто без силы…

Остерман

Я о том

И говорю. Держава есть загадка.

Склоненье сил зависит в ней порой

От слова. Кто его произнесет

В уместную минуту, тот и взял…

Елизавета

Вот и пора его произнести.

Пора настала прочертить черту

Меж Петергофом и Ораненбомом.

Без государя Меншиков — ничто.

Остерман

Ох!.. Рано!.. Ох!

Входят Петр и два лекаря.

Петр

Андрей Иваныч! Вот.

Лекари склоняются над бароном.

Елизавета

(у окна)

Когда бы мне решать —

Не стала бы я мудрствовать лукаво!

Прийти в квартиры лейб-кампанской роты,

Из собственных бы рук раздать вина…

По чарочке… Как матушка, бывало.

И — с богом!..

Петр

(лекарям)

Что с бароном?

1-й лекарь

Гастралгия

Акута.

(Кланяется.)

2-й лекарь

Акутиссима.

(Кланяется.)

Лекари под руки выводят Остермана.

Петр

(Елизавете)

Скажи,

Он не умрет?

Елизавета

Не ранее, чем я.

Петр

Как надоела эта колготня!

Все вкруг меня — толкутся, шепчут, просят,

Советуют, наушничают, льстят.

Одни твердят мне так, другие — эдак.

Что всем им надобно, Елизавета?

Елизавета

За власть тягаются.

Петр

А для чего?

Елизавета

От старости… Уходит все из рук —

Веселье, сила, сон… А особливо —

Любовь… Они слюнявы, старики…

А властью мыслят все себе вернуть,

Себя продлить — богатством, титлом, славой;

А больше страхом.

Петр

Ну, а мне на что?

Елизавета

Ты сроду государь. Тебя на это

Господь избрал.

Петр

А почему меня,

А не другого?

Елизавета

Каждому — свое:

Кому быть зодчим, а кому — купцом…

Иные же призванья не имеют,

Лишь на чужое зарятся…

Петр

А князь,—

Он кто же по призванью?

Елизавета

Он? Денщик.

Петр

Денщик — а князь… А может, где-нибудь

Князь ходит в денщиках?..

(Неожиданно и сильно.)

Елизавета!..

Елизавета, я тебя люблю!

Петр медленно приближается к Елизавете. Она ожидает его с некоторым недоумением и страхом. И вдруг, кокетливо засмеявшись, убегает вокруг стола. Он кидается за ней. Входит Иван Долгоруков.

Долгоруков

Ваше величество! Елизавета

Петровна! Здесь гроза над головой,

А вы хохочете, резвитесь в салки.

Петр

А что ж нам — плакать?

Долгоруков

Плакать буду я…

Мы, Долгоруковы, за все ответим…

Мы, дескать, государя оплели,

От дел отвадили… На князя, дескать,

Поклеп возводим… С нас за нашу верность