Как Мэй ходила в гости

— А ты ко мне присоединишься?

— Ты действительно этого хочешь?

Я кивнула.

Роуз выжидательно откинула голову, предоставляя мне шанс отказаться от своих слов. Когда я кивнула, она вскочила на ноги:

— Минуточку. — Она заглянула в телефон. — Мне нужно взять кое-что в работу, после этого можем начать собираться.

Не знаю как это объяснить, но мы вдруг почувствовали себя окрыленными. Я сдала билет на самолет, Роуз забронировала билеты в Шотландию и нашла, где нам остановиться.

— Мэй, отель «Фортингалл» находится недалеко от того самого кладбища! — крикнула она мне, все еще вися на телефоне.

Пока Роуз собирала вещи (включая садовые перчатки и лопатку, с которыми она никогда не расставалась), я арендовала машину, и к полуночи мы были готовы к отъезду. Получался большой крюк в маршруте моих путешествий, но никогда в жизни я не принимала решение столь быстро.

Когда Джеймс Босуэлл[65], в дальнейшем биограф Джонсона, решил укрепить их дружбу, он предложил вместе попутешествовать. Друзья отправились на западные острова Шотландии, местность отдаленную и труднопроходимую, где приходилось спать в палатке, а однажды даже — в пещере. С таким подвигом наше с Роуз шотландское мероприятие не выдерживало сравнения, зато совпадало по замыслу.

Из аэропорта Станстед[66] мы долетели до Глазго, а оттуда на машине отправились севернее в сторону Перта. Я приноровилась к левостороннему движению быстрее, чем думала, и мысленно благодарила маму за отличные уроки вождения. По трассе А9 мы проследовали до Баллинлуига, затем ближе к западу перебрались на А827 и поехали в сторону Аберфелди. Там мы переместились на B847, чтобы попасть в Келтнейберн, и свернули на дорогу с односторонним движением Глен Лион, ведущую в Фортингалл. Поездка была долгой и изматывающей, но если вспомнить, как Менелай[67] по пути из Трои попал в бурю, насланную богами за недостаточные жертвоприношения, я еще легко отделалась.

Мы прибыли в Фортингалл затемно, но поскольку мне доводилось видеть огромное количество фотографий со знаменитым тисом, я узнала его по очертаниям.

— Вы приехали посмотреть на тис? — спросила у нас консьержка в гостинице. — Это самый древний из всех живых организмов на Земле. — Определенно она повторяла эту фразу в десятитысячный раз.

— Совершенно верно, — весело ответствовала Роуз.

— У нас сейчас очень много паломников. В июне всегда так.

— Но много ли из них получили отросток этого тиса? — заметила Роуз, кивнув в мою сторону.

Консьержка удивленно вскинула брови:

— В самом деле? Как интересно.

Я повернулась к Роуз:

— Пойду немного прогуляюсь.

— Иди, — сказала она.

Когда-то массивный ствол тиса (по замерам в 1769 году его обхват составлял 16 метров) позднее разросся на несколько подстволов. Причиной послужило гниение сердцевины главного ствола, по древесным кольцам которого и можно было определить возраст дерева. Согласно современным расчетам, Фортингэльскому тису от двух до пяти тысяч лет. Вокруг него уже давно возвели защитную стену, но в 1833 году неравнодушный местный житель обратил внимание, что путешественники отпиливают от него крупные ветви и даже части стволов, пуская материал на изготовление чашек и других сувенирных безделушек. Возле дерева установлена немудреная табличка, гласящая: ТИС. Я немного прошлась по дороге возле кладбища, довольствуясь созерцанием дерева издалека. Несмотря на ободряющие речи подруги, я понимала, что к тису не так-то легко подобраться. Я приблизилась к ограде, но калитка оказалась на замке. Подбоченившись, я прислонилась лбом к железным прутьям и стояла так, ощущая холод металла.

Когда я вернулась к отелю, Роуз стояла возле дверей и курила.

— Ну, как все прошло? — спросила она.

Я пожала плечами:

— Калитка закрыта. Завтра снова схожу.

Роуз затушила каблуком сигарету, а потом, поколебавшись, подняла окурок с земли. Она подергала входную дверь и сказала:

— О, нет. Они заперли дверь.

— Господи, все идет не как надо.

Роуз улыбнулась:

— Шучу. Консьержка дала мне ключ, она тоже курильщица. Так что слава людям с вредными привычками.

Наша комната была чистой и светлой, но я с трудом задвинула свой Грендель в пространство между стеной и изголовьем одной из двух одинаковых кроватей, стоящих параллельно друг другу. Мне бы хотелось устроиться на той, что ближе к окну, но я постеснялась просить. Тогда Роуз кинула свой рюкзак на дальнюю кровать и сказала:

— Располагайся. Это ведь твое паломничество.

— Меня бы тут не было, если б не ты.

— Что правда, то правда.

Роуз первой отправилась в душ и вышла оттуда преображенная, заплетя свои длинные светлые волосы в косу. Если не обращать внимания на ее черные лосины и топ, ну вылитая героиня викторианского романа. Потом я тоже сходила в душ, мы легли и погасили прикроватный свет.

В темноте я вдруг поняла, что первый раз в жизни путешествую с кем-то другим, кроме членов моей семьи. Я улыбнулась, смежив веки.

— О чем думаешь? — спросила Роуз.

Я открыла глаза. Обе мы лежали на краю и смотрели друг на друга через небольшое пространство, застеленное ковром. Глаза у Роуз были широко открыты.

— Спи давай, — сказала я.