Карлос Кастанеда, книги 1-3

— Я уже говорил тебе, — сказал он. — Виденье — это не магия. Им все же их легко спутать, потому что человек, который видит, может просто моментально научиться управлять союзником и стать магом. С другой стороны, человек может научиться определенной технике для того, чтобы командовать союзником и таким образом стать магом, и тем не менее он может никогда не научиться видеть. Кроме того, виденье противоположно магии. Виденье заставляет понять незначительность всего этого.

— Незначительность чего, дон Хуан?

— Незначительность всего.

Мы больше не говорили. Я чувствовал себя очень расслабленным и не хотел ничего говорить. Я лежал на спине на соломенной циновке. Подушкой служила моя свернутая куртка. Я чувствовал себя удобно и счастливо и писал свои заметки в течение нескольких часов при свете керосиновой лампы.

Внезапно дон Хуан снова заговорил.

— Сегодня все было очень хорошо, — сказал он. — Ты добился успеха с водой. Духу родника ты нравишься, и он все время помогал тебе.

Тогда я понял, что забыл рассказать ему мое переживание. Я начал описывать, как я воспринимал воду. Он не дал мне продолжить и сказал, что знает — я воспринимал зеленый туман.

— Как ты узнал это, дон Хуан?

— Я видел тебя.

— Что я делал?

— Ничего, ты сидел здесь и пристально смотрел на воду и наконец ощутил зеленый туман.

— Это было виденье!

— Нет. Но это было очень близко. Ты приближаешься. Это меня очень взволновало. Я хотел узнать об этом больше. Он засмеялся над моим рвением, сказав, что всякий может ощутить зеленый туман, потому что это было нечто вроде стража, нечто неизбежно ждущее там, и в этом не было особого достижения.

— Когда я сказал, что ты добился успеха, я имел в виду, что ты не беспокоился, как тогда, когда имел дело со стражем. Если бы ты потерял спокойствие, я должен был бы встряхнуть твою голову и привести тебя назад. Когда человек идет в зеленый туман, его бенефактор должен находиться при нем на случай, если туман начнет заманивать его. Ты можешь выскочить за пределы досягаемости стража сам, но сам не избежишь плена зеленого тумана. По крайней мере, не избежишь вначале. Позже ты сможешь этому научиться. Теперь нас будет интересовать другое.

— Что?

— Можешь ли ты видеть воду.

— Как же я узнаю, что я видел ее или что я вижу!

— Узнаешь. Ты путаешься, только когда говоришь.

12

Во время работы над заметками у меня возникли различные вопросы.

— Зеленый туман, как и стража, необходимо победить для того, чтобы видеть! — спросил я дона Хуана, как только мы сели под его рамадой 8 августа 1969 года.

— Да. Нужно победить все.

— Как мне победить зеленый туман?

— Тем же способом, каким ты должен был победить стража — позволив ему обратиться в ничто.

— А что надо делать?

— Ничего. Для тебя зеленый туман намного легче, чем страж. Духу источника ты нравишься, а вот иметь дело со стражем, конечно, не для твоего темперамента. Ты на самом деле не видел стража.

— Может, потому, что он мне не нравился? Вот если бы я встретил стража, который мне понравился? Должно быть, некоторые люди могут посчитать стража, которого я встретил, красивым существом. Победили бы они его, ведь он бы им понравился?

— Нет! Ты не понял. Не имеет значения, нравится тебе страж или нет. Если ты питаешь к нему чувства, страж останется стражем, чудовищным, прекрасным или любым другим. Если, с другой стороны, у тебя нет чувств к нему, страж станет ничем, но будет по-прежнему перед тобой.

Мысль, что такая громадина, как страж, может стать ничем и все же остаться перед глазами, была абсолютно бессмысленной. Я чувствовал, что это было одной из алогичных предпосылок знания дона Хуана. Однако в то же время я чувствовал, что он мог бы объяснить мне это, и допытывался, что он имел в виду.

— Ты думал, что страж — это нечто знакомое, вот что я имею в виду.

— Но я не думал, что это нечто знакомое.

— Ты думал, что он безобразный. Его размеры были потрясающими. Это было чудовище. Ты знал все эти вещи. Поэтому страж всегда был чем-то знакомым, а пока он был таковым, ты не видел его. Я уже говорил — страж должен стать ничем и все же должен оставаться перед тобой. Он должен оставаться там и в то же время быть ничем.

— Но как же, дон Хуан? Это абсурд!

— Да. Но это виденье. И говорить об этом совершенно бесполезно. Виденье, как я тебе говорил, узнается посредством виденья. Очевидно, у тебя нет проблем с водой. Ты почти видел ее на днях. Вода — это твой конек. Все, что тебе теперь нужно, — это совершенствовать технику виденья. Ты обрел сильного помощника в духе источника.

— У меня есть еще один очень важный вопрос, дон Хуан.

— У тебя может быть сколько угодно очень важных вопросов, но мы не можем говорить о духе источника в этой местности. А лучше всего не думать о нем вообще. Совсем. В противном случае дух тебя заманит, и тогда, считай, нет ничего, что живой человек мог бы для тебя сделать. Поэтому держи рот закрытым и думай о чем-нибудь другом.