Хардкор

Там же я познакомился с Микки, царствие ему небесное, и Героем Челюсти, недавно тоже отошедшим в мир иной. Компания была замечательной, но город был скучным на редкость, и я его называл не иначе как Хеллбаровск. Ходил я там в футболке «Are you left? Sorry, I am right» и со ставшем уже элементом фирменного стиля значком свастика + серп и молот. Трек и Пепс, с которыми как раз занимался Гарик, были очень консервативными; так что я, несмотря на ссылку, подорвался в Питер, где познакомился с Хенком из «Чудо-Юдо», посетил новое тусовочное место «треугольник» и «Поганку», где уже появились радикалы новой волны. Это были Кактус, Мухомор, Одинокий, постоянно схлестывавшиеся с нахимовцами и моряками. Людей таких было мало, и их приходилось выискивать. Но порой встречались исключительные персонажи. Девушка была там очень замечательная с позывными Зиги. С ультразелеными волосами и, как тогда было модно, очочки а-ля пятидесятые.

Стиль к этому времени держали четко, причем выискивать эти вещи в Советском Союзе стоило труда немалого. В Питере, кстати, уже появилась группа севастопольских парней. Еще будучи в Симферополе я встретил Гену Трупа и подтянул его к перемещениям, а уже в 86 м встретил его в Питере вместе с товарищами. Все было понятно: жизнь бурлила только в областных центрах, особенно в двух столицах. И постепенно угасала в приморских зонах – будь то Крым, будь то Прибалтика.

Кстати, про трупы и группы. Рок-клуб этот местный пользовался какой-то дурной славой, и я лично называл его Труп-клуб. Когда я приехал в Питер, мне там уже было уготовано местечко «ответственного за андеграунд». Почетная комсомольская должность, но я извинился и объявил, что вольный стрелок и к административным трудам не приучен. Хотя могу сказать при всей той мути… конечно же, были талантливые люди и самобытные музыканты. Те же «Джунгли», «Пикник», «Ноль», «Народное ополчение», «Объект насмешек», «Химера» – коллективы с различными стилистическими пристрастиями, но дух свободы и новаций передавали как надо и на уровне. Застал я тогда и Сашу Башлачева, которого затянула тусовочная трясина, и Майка. Очень удачно тогда открылся «НЧ/ВЧ», где я бился в суицидально-музыкальной истерике с разбитым плафоном от лампы на голове.

В Москве была немного иная ситуация. Было ощущение уже произошедшей революции в сознании. Мы встречались и искренне радовались. Улица была заполнена практически одной молодежью; причем обыватели, видя противостояние неформалов и гопников, уже сделали свой выбор и часто помогали.

Москвичи того периода отличались своим гостеприимством, и это было фирменной маркой столицы. Как раз во второй половине 86 года я заехал в Москву, где встретил Сашу Грюна, который сказал, что сейчас он меня познакомит с небывалыми анархистами. И познакомил… с Гариком. Причем я не помню, жил он тогда у Алана или нет, но компанию он уже набирал для нового проекта. Джоник, Гор Чахал, Уксус, Хирург, Авария – колоритнейшие люди и прекрасные артисты. Я тогда вызвонил Микки с Германом, которые под гариковским руководством вмиг перевоплотились в «панков аристократов». Начались все эти публичные поездки по центрам в суперстильных костюмах.

Ездили мы и в клуб почитателей тяжелого рока «Витязь», в котором председателем был Хирург. Ну и, конечно же, участвовали во всем, что шло в рамках московско-ленинградской «Ассы».

Москву тогда словно прорвало на тему неформальных музыкантов, уличных радикалов и жесткого социального прессинга по всем каналам. Как раз тогда и организовали легендарный концерт «Чудо-Юдо» с перфомансом на сцене, где я в экзальтированном состоянии высказал в микрофон: «это пиздец!» и получил десять суток ареста. Сравните сами с нынешним урлаганским матом группы «Ленинград», которая по эстетике нисколько не напоминает культуру северной столицы.

Тогда как раз я по недомыслию вышел в вестибюль один, и ко мне подвалили люди в штатском и поинтересовались, не я ли был на сцене. На что я им ответил, что я, как хабаровский житель, поддерживающий движение люберов, высказал свою просоветскую позицию по поводу происходящего рок-вакханалии. И тут Авария, несколько назад минут раздевавшаяся на сцене, кричит: «Рокенрольчик, хрен ли ты с лохами там стоишь, пойдем с нами!» Пришлось пойти не с нею, в кабинет к Опрятной, которая запричитала: «откуда ты на мою голову свалился?»… Откуда, откуда – с неба. Причем, когда спецы, которые нашли во мне крайнего, вели дело с целью показательно кого-нибудь закрыть, то попросили местных рок-комсомольцев удостоверить мою личность. На что они сказали, что знать меня не знают. А питерцы, наоборот, прислали бумагу, подтверждающую мою музыкальную хозрасчетную деятельность.

М. Б. Ну да, единство борющихся противоположностей, почти по Гегелю…