Марксизм в эпоху III Интернационала. Часть первая. От Октябрьской революции до кризиса 1929 года. Выпуск второй

Для России 1925 год тоже был решающим. На Парижской выставке декоративных искусств советские архитекторы познакомились с Корбюзье; с этого момента французский зодчий поддерживал контакт с только что образованной ОСА – Организацией современных архитекторов, – в числе идейных вдохновителей которой были Моисей Гинзбург и теоретик-продуктивист Алексей Ган. В это же время берлинский архитектор Эрих Мендельсон проектировал фабрику красок для Ленинграда, создавая тем самым прецедент для возведения знаменитого здания Центросоюза в Москве, построенного четыре года спустя по проекту Корбюзье и Николая Колли. Конечно, в СССР со строительными материалами дело обстояло хуже, чем в Германии, и тем не менее во второй половине 20-х годов число новаторских построек быстро росло, а такие мастера, как Мельников, братья Веснины, Колли, Гинзбург и Голосов, продолжали получать правительственные заказы и успешно участвовать в конкурсах. Наиболее характерной особенностью в это время был не столько сам по себе архитектурный стиль, сколько новые социальные цели строительства: в работах Мельникова, например, можно было найти кое-какие следы увлечения «романтизмом машин», а, скажем, в проектах Ивана Леонидова сами конструктивистские решения приобретали невиданное изящество. Рабочие клубы, «дома-коммуны» и другие новые типы жилых зданий, не говоря уже, естественно, о крупных индустриальных постройках, приковывали к себе также внимание зарубежных зодчих и градостроителей. Новые и чрезвычайно революционные идеи возникли к концу десятилетия и в области урбанистики.

Продуктивизм, кино, документалистика, новая архитектура, различные аспекты монтажа, проблема социологического подхода к искусству как таковая – все это находило живое отражение на страницах журнала «ЛЕФ», а потом – пришедшего ему на смену «Нового ЛЕФа». И поскольку журнал не выпускал из сферы своего внимания параллельное развитие этой проблематики в Германии и отчасти во Франции, русские смогли обеспечивать себе относительную широту кругозора, несмотря даже на жесткость своих политических позиций. Время, на протяжении которого удавалось поддерживать эту широту взглядов, соответствовало приблизительно длительности существования самого журнала. Обмен идеями со своими зарубежными коллегами вели не только архитекторы. В 1923 – 1924 годах в Москве и Ленинграде была учреждена Ассоциация современной музыки, которая поддерживала контакты с Международным обществом современной музыки. Одновременно дореволюционные коллекции живописи Щукина и Морозова были объединены и превращены в музей современного западного искусства в Москве, экспозиция которого пополнилась новыми приобретениями к концу 20-х годов. В московских оперных театрах шли «Воццек» Берга, «Байка про лису» Стравинского и балет Прокофьева «Сказка про шута». В концертных залах давали концерты Мийо и Жан Винер, а крупнейшая на Западе фирма, занимающаяся изданием произведений современной музыки, «Юниверсал эдишн», в 1925 – 1926 годах приступила к сотрудничеству с Госиздатом СССР. Короче говоря, существовала целая культура модернизма, которой Советский Союз мог делиться с внешним миром. Основами этой культуры служили определенные идеи социальной революции, продолжавшие еще жить во многих точках земного шара, несмотря даже на то, что во всех остальных случаях революции, вдохновленные этими идеями, были подавлены.

5. Башня Татлина