Мемуары непрожитой жизни

Народ в Горелово обычно занимался развитием не столько извилин, сколько языка, поэтому вскоре далеко разнеслась новость о том, что молодая цыганка с улицы Мира родила от русского. И каждый считал своим долгом, заглянув в коляску, сказать: «Ну ты цыплят родила!».

Переходим собственно к цирку. Речь пойдет о моем будущем муже Алике. Ему уже исполнилось пятнадцать лет, он с беспросветным от двоек аттестатом окончил семь классов, на чем его школьное обучение закончилось, и поступил в профтехучилище (раньше его называли «путягой») – учиться на станочника.

Алик был дворовым королем. Вокруг него всегда крутилась свита из мальчишек помладше. Двое из них – крайне колоритные персонажи – прозывались Карамба и Мартышка. Карамба был плотным, с коротко остриженными светлыми волосами, и носил тельняшку. А Мартышка был худеньким, смуглым, вертлявым мальчишкой. На самом деле их звали Андрей и Игорь.

Однажды рано утром у нашей калитки появилась делегация в виде Карамбы с Мартышкой. Они немного помялись и позвали Юлю, сиречь меня. Далее мне было официально передано сообщение, что Его Величество Алик желает пригласить меня в цирк и ждет мое Высочество у бревен на улице Мира ровно в двенадцать часов дня.

Что тут началось!.. Да ничего не началось. Надеть мне было совершенно нечего. Я имела единственную юбку – оранжевую в коричневую клеточку, и единственный свитер – черно-белый. В этом я ходила каждый день за молоком и гулять с близнецами. Но возможность украсить себя какими-нибудь финтифлюшками была. Я с хозяйским видом покусилась на мамины щипцы для завивки волос, сделала на голове модную в то время высокую челку типа «вороньего гнезда», густо залила ее лаком и уселась на диване ждать двенадцати часов, хотя часы едва пробили десять.

Был выходной день, и по гореловскому дому слонялся отчим.

– Что сидим как на именинах?

– Отстань от нее, – резко сказала мама. – У нее сегодня свидание.

– Свидание! – Отчим покачал круглой головой. – Принесет в подоле…

Я дождалась двенадцати и, немного опаздывая для порядка, отправилась к бревнам на улицу Мира.

Там никого не было. Ни в двенадцать, ни в тринадцать. Вообще никого.

Развязка

Я не расплакалась. Убедившись, что никого нет, я помчалась обсудить ситуацию с «ученым советом» – Юлькой Афанасьевой и Таней Воронцовой. В то время я с ними мало общалась, потому что все время была занята, но других подруг у меня не было.

А дом Тани, стоявший в Речном переулке, выходил застекленной верандой очень близко к улице. Стеклянные витражи были занавешены так, что на улице все было видно, а с улицы, наоборот, не видно абсолютно ничего. Вдобавок, подоконники на веранде были густо уставлены геранью, что помогало, всунув нос между горшками, еще и незаметно подслушивать, что говорят снаружи. У многих в Горелово раньше были такие дома.

На этой веранде мы и собрали консилиум.

– Может, он не смог, – рассудительно сказала Таня.

И в этот момент вся честная компания – Алик, Карамба и Мартышка – появились на Речном. Мы притихли и просунули носы между цветочных горшков.

– Ну, ты объясни ей, что денег нет, – горячо говорил Андрей, проходя мимо наших торчащих из герани макушек.

Алик шел, вяло загребая пыль рваными кроссовками. Вид у него был не геройский и не королевский.

Направлялись они к моей калитке.

Я из вредности не вышла.

Но на следующий день, взяв одного пухлого близнеца в левую руку, а другого в правую, я отправилась прямо к бревнам и взгромоздилась на них. Вскоре появился и мой воздыхатель со свитой.

– Перекинемся в картишки? – ненавязчиво предложил он.

– Чего ж не перекинуться? Только я играть не умею. Вы поиграйте, а я посмотрю, – высунулась я из-под разноцветных чепчиков.

Через некоторое время мама вышла посмотреть, куда я с малышами делась, и пришла в ужас. На улице Мира раздавался громогласный трехэтажный мат. Это мальчишки азартно резались в карты, а наша троица им внимала.

02.05.2015 года

Я думала, что мне больно будет вспоминать про мужа, но нет.

Алика на самом деле зовут Олегом. Фамилия у него смешная – Кузякин. А тогда он был Аликом, практически Альбертом.

Жаль, фотографий того времени не осталось. Нечем было фотографировать. Мы были подростками перестроечных бедных лет.

Сара

В конце лета Алик торжественно пообещал, что будет ездить ко мне в город каждый день. И он сдержал обещание: каждый вечер после «путяги» он приезжал ко мне. Несколько лет.

Но сейчас настало время рассказать о Саре. Это человек, который был в моей жизни гораздо дольше – почти двадцать пять лет.