Между черным и белым. Эссе и поэзия провинции Гуандун

Старинный городок Линьцзыкоу был основан еще при династии Восточная Цзинь (317–420) и с древности играет роль транспортного узла в южной части озера Дунтинху. Здесь располагалась крупнейшая пристань, на которой велась меновая торговля товарами из северных и южных провинций страны. Береговая линия озера образует изгиб, что делает географическое положение этой местности удобным для постройки пристани, с запада впадает река Цзяцзян, с востока — река Сянцзян, на север простирается озеро Дунтинху; если плыть по нему вниз, то доберешься до самой Янцзы. С севера Гуанси, востока Сычуани, востока Гуйчжоу, запада Хунани прибывают сюда непрекращающимся потоком тунговое масло, лесоматериалы, бамбук мосо, каменный уголь, коровьи шкуры, свиная щетина, табак, ртуть, лечебные травы, даже опиум и прочие товары из горных мест. Они прибывают в этот пункт транзита, после чего часть из них отправится на север по озеру Дунтинху до Юэяна[118]

и Уханя и дальше до Нанкина и Шанхая; другая часть отправится на восток по реке Сянцзян в города Чанша, Чжучжоу, Сянтань, Хэнъян, Юнчжоу[119]

, дойдет до провинций Гуандун и Гуанси. Доставленные сюда по воздуху из крупных городов пищевая соль, хлопковая пряжа, отрезы тканей, керосин, лекарства, мыло, стиральный порошок, сахар и другие бытовые товары, а также машины и оборудование уже на следующий день проходят распределение на потоки. Больше всего прибывает сюда из провинций Юньнань, Гуйчжоу, Сычуань, с юга и севера Хунани, а также Гуанси и Гуандуна плотов с древесиной, бамбуком и лодок из горбыля (грубые доски без обработки рубанком и тунговым маслом сбивают гвоздями вместе, в пункте назначения сначала распродают товар, который привезла лодка, затем разбирают ее на доски и тоже продают как сырье). В день их прибывает более сотни. Толпятся и теснят друг друга тысячи судов, сотнями рядов выстроены плоты с деревом, что в стихах описано так: «Сотни плотов идут по озерам и рекам вниз, широким потоком спешат к реке Цзыцзян».

На небе мириады звезд, бескрайни водные просторы, отражение месяца рябит в клокочущих волнах, оставляемых плотами. Изо дня в день тут поджидают корабли, заводят плоты в доки и заводи старого города, нанимают лодочников и плотогонов, подыскивают рулевых и мастеров ритуала (это барабанщики-плотогоны, которые могут совершать магические действия), криками подзывают носильщиков и кули с корзинами, не счесть хозяев лодок, арендующих мачты, паруса, рули… Они здесь родились, прожили и умерли, они прекрасно знают географию этого водного края с его бесчисленными реками и озерами. Эти храбрые и решительные моряки из древнего городка не глядя управляют лодкой, все они мастера плотового сплава. Прежде чем малые плоты из древесины и бамбука спустятся сверху по течению в озеро Дунтинху, их собирают в более крупные партии. Либо проводят перегрузку с больших лодок и барж, идущих против течения с больших рек и озер, на малые, чтобы те могли зайти в узкие протоки; здесь человеческий труд заменяет машины… И так из года в год. Вот почему в этом древнем городе зародилась профессия «почтенного барабанщика-плотогона», который живет на воде и, работая на ней, зарабатывает себе на пропитание. В этих богатых водоемами местах односельчане привыкли называть всех тех, кто кормится с воды, «почтенными барабанщиками-плотогонами».

По статистике, за последнюю тысячу лет количество людей, живущих в городе Линьцзыкоу, превышало три тысячи человек, нередко достигая пяти тысяч. Среди них больше половины населения составляли плотогоны-барабанщики, рулевые, гребцы, а также «босоногие носильщики с корзинами», участвующие в сооружении плотов, отборе и доставке товара. Часть населения составляли ремесленники: плотники, кузнецы, производители бамбуковых изделий, медники. Работа остальных мужчин и женщин, занятых в чайных домах, кабачках, музыкальных труппах, домах «весенних радостей» и «украденной блаженствами души» и ресторанчиках хунаньской кухни, также была связана с жизнью моряков. Из храма у озера Дунтинху, обнесенного синей стеной с желтой черепицей, за исключением нескольких дней, когда наложено табу на управление лодками и плотами (это пятый, четырнадцатый и двадцать третий дни каждого лунного месяца), почти постоянно доносятся звуки гонгов, барабанов, взрывающихся хлопушек, звонкие голоса молящихся монахов, не стихают громкие запевки плотогонов… Особенно громко выкрикивают они запевку «Плотогонов реки Цзыцзян», и, кажется, будто сотрясаются горы. В ней есть такие слова:

В Поднебесной чудесные горы и реки, много отмелей на Цзыцзян. На «раз, два!» — поднимай мачту, на «раз, два, три!» — растягивай парус. Кому ведомы радости и тяготы плотогона? Девушке, что ждет, когда спущусь на юг Янцзы. Коварны подводные рифы и мели, прошел тысячу ли по озеру Дунтинху и обернулся за день…