Над меандровой рекой

– Через шесть лет Мелентьев уехал в Город, и Сергей Петрович купил его дом, уже приватизированный. У нас уже была Леночка, место нам очень понравилось – большая усадьба, рядом речка, такой простор, такая благодать! Дом сухой, не то что тот, над озером. Только в первую же весну вода пришла к нам во двор. Но мы не придали этому значению. Сергею Петровичу было даже забавно, что рыбки плавают под крылечком. А после этого на огороде всё так быстро стало расти, благодаря речному илу. Мы были довольны, но недолго. В девяносто восьмом вода уже вошла в дом, стояла по самые подоконники, штукатурка обвалилась, всё лето делали ремонт – даже вспоминать не хочется. С тех пор мы каждую весну встречаем со страхом и успокаиваемся только после паводка.

– Леночка мне говорила, что после того наводнения Сергей Петрович не может слышать, как льётся вода.

– Это правда. С тех пор я никогда не набираю при нём воду. Он начинает кричать на меня и ругаться.

Беседы наши прерывались приездом Сергея Петровича, иногда выпившего. Мы с хозяйкой спешили ему навстречу и провожали в дом.

Но с тех счастливых дней прошло уже три года. Три года на цепи!

IV

Такого апреля, как в две тысячи одиннадцатом году, никто у нас в Александровке не помнил. Была середина месяца, погода стояла прекрасная, снег остался только в тени под северными стенами строений, а речка, между тем, не вскрывалась. Я сидел на цепи и, обдумывая этот факт, приходил к тревожащим меня выводам, с которыми поделился с Викторией Павловной:

– Кажется, в этом году меандровая речка задаст нам перцу!

– Как, Пифуша?! Уже сухо, травка зеленеет…

– Я этого и боюсь. При таком тепле, река стоит! Это необычно, а я боюсь всего необычного.

В обед приехал Сергей Петрович, что бывает не очень часто – обычно он обедает в Райцентре, где расположен его офис.

– Слушай, говорят вода с полей пошла, кюветы полные, – сообщил он Виктории Павловне.

– А что эмчеэс?

– Да чёрт их знает, они ещё неделю назад предупреждали, что возможно наводнение, но почему-то ничего не предпринимают…

– Пиф мне утром сказал, что нас затопит, а Пиф зря не скажет.

– Да брось ты, Пиф тебе сказал! Просто смешно! А может у тебя что-то с головой?

– Я понимаю их язык. И Леночка понимает. Один ты не понимаешь. Между прочим, меня тревожат отношения Василия с Пифом. Они так страшно ругаются. Пиф грозится убить его, а Вася дразнит и провоцирует. Как бы чего не вышло…

– Ну ты, мать, точно рехнулась!

И они пошли обедать.

– Завтра надо в Город поехать за товаром, – сказал, отобедав, Сергей Петрович, выходя и щурясь на солнце, – боюсь вас одних оставлять.

– Завтра будет видно, может обойдётся, – ответила Виктория Павловна.

– Поганый здесь народец – никто не предупредил, когда здесь дома строились. А ведь знали!

– Что знали?

– Что место затапливается. Ну ладно, поехал! Если что, позвоню.

Сергей Петрович сел в свой серебристый «Ауди» и поехал. Кстати, «Ауди» он любит так же сильно, как коньяк и «Коньячную» колбасу, а может ещё сильнее.

У нас, на улице Новая, для автомобилистов хорошее место. Она непроезжая, поэтому растёт трава, всегда сухо, и живущие здесь ездят без проблем, не буксуя.

Но хозяин мой в последнее время стал меня тревожить. Три года назад у него уже отбирали права, но он их «по своим каналам» как-то выручил. Только урок пошёл не впрок. После этого он чаще ездил пьяным, чем трезвым, а поздние его возвращения сделались обычным делом.

Виктория Павловна вынесла мне тарелку борща и тоже ушла на работу. Она работает главным бухгалтером в ООО «Александровское». Интересно, почему мои хозяева так любят борщ? Я его терпеть не могу, хоть он и на мясном бульоне! Но надо есть, другого ведь всё равно не дадут. В три часа придёт Леночка, может побеседует со мной. Мне очень, очень не хватает общения!

Но Леночка со мной не поговорила, поела и тут же убежала – у неё занятия по математике. Готовится к какому-то ЕГЭ. Я даже не знаю, что это такое, но Агриппина Всеволодовна Блинова, которая, также как Екатерина Филипповна Кочина, работает учительницей в школе, рассказывала своему мужу – убийце Жучки – что директор школы предупредил её: «Если ваша Настя Рукавичкина не сдаст ЕГЭ, я вас урою!». Значит, это суровая штука – ЕГЭ, не хухры-мухры.

А это что за новости?! В полном составе пришла Санькина команда – он, Петька Фастиков и Мишка Суриванов. Бессовестные, постыдились бы мне в глаза смотреть! Я зашёлся от лая. А эти наглецы уселись на наше крылечко, поставив на ступеньку поллитровку вместе с какой-то завёрнутой в газету дрянью на закуску, – даже я б не стал есть, такой от неё отвратительный запах.

– Не погонят нас отсюда? – усомнился Петька.

– Не погонят. Сергей Петрович с Викой на работе, а Ленка в школу пошла. Да ты заткнёшься или нет! – крикнул мне Санька.

А Иуда Васька закрутил перед ними рыжим хвостом и сказал:

– А вы, дяденьки, бросьте ему в голову кирпичом!

Хорошо, что эти пьяницы недостаточно развиты, чтобы понимать котовью речь.

Я замолчал, поняв, что по моему не будет и брехать бесполезно. Послушаю лучше, что они скажут.

– Стерва твоя Катька, прогнала нас, – сказал Мишка.