Наш общий друг. Часть 1

Джонни тмъ временемъ, уперевъ въ грудь подбородокъ и надувъ губки, ежился на колняхъ у бабушки и внимательно разглядывалъ гостей голубыми глазами, заслонившись отъ наблюденій рученкой въ ямочкахъ. При послднихъ словахъ мистрисъ Боффинъ, старая Бетти захватила одну изъ этихъ свжихъ, пухлыхъ рученокъ въ свою изсохшую правую руку и принялась тихонько похлопывать ею по своей изсохшей лвой.

— Слушаю, сударыня. Поговоримте о Джонни.

— Если вы доврите мн этого милаго ребенка, — продолжала мистрисъ Боффинъ съ такимъ выраженіемъ лица, которое уже само по себ вызывало на довріе, — у него будетъ самый лучшій домъ, самый лучшій уходъ, самое лучшее воспитаніе и самые лучшіе друзья, какихъ вы только можете ему пожелать. Господь мн поможетъ быть ему доброю матерью.

— Я очень намъ признательна, сударыня, и милое дитя было бы признательно не меньше меня, если бъ могло понимать. — Она все похлопывала пухленькой ручкой по своей рук. — Я не стала бы поперекъ дороги моему мальчику, будь даже вся жизнь у меня впереди, вмсто той малости, которая мн еще остается. Только… только… я надюсь, вы не осудите, что я привязана къ ребенку крпче, чмъ можно выразить словами: вдь это послднее живое существо, которое у меня осталось.

— Васъ осудить, моя дорогая! Да какъ же это можно посл того, какъ вы съ такой любовью выростили его?

— Я видла ихъ у себя, — продолжала, не слушая, Бетти, все такъ же легонько похлопывая ручкой ребенка по своей жесткой, морщинистой рук,- такъ много видла ихъ у себя на колняхъ. И вс ушли отъ меня… этотъ одинъ и остался… Мн стыдно, что я вамъ кажусь такою себялюбивой, но, право, я не такая. Я понимаю, что это принесетъ ему счастье: онъ будетъ джентльменомъ, когда я умру… Я… я и сама не знаю, что это на меня нашло… Я пересилю себя. Не глядите на меня.

Легонькіе шлепки прекратились, смло очерченныя губы задрожали, и прекрасное, гордое старое лицо дрогнуло и облилось слезами.

Въ эту минуту, къ большому облегченію постителей, чувствительный Слоппи, увидвъ свою покровительницу въ такомъ состояніи, закинулъ голову назадъ, разинулъ ротъ и громко завылъ. Эта тревожная всть о грозившей бд мгновенно поразила въ самое сердце Тодльса и Подльса, и не успли они еще порядкомъ разревться, какъ и Джонни не заставилъ себя ждать: опрокинувшись назадъ и отбиваясь отъ мистрисъ Боффинъ обими ногами, онъ тоже сдлался жертвой отчаянія. Но Бетти Гигденъ уже пришла въ себя и призвала ихъ всхъ къ порядку съ такой расторопностью, что Слоппи, сразу оборвавшись на какомъ-то многосложномъ мычань, мгновенно обратилъ свою энергію на катокъ и даже сдлалъ нсколько лишнихъ оборотовъ, прежде чмъ затихъ.

— Ну, ну, ну! — проговорила ласково мистрисъ Боффинъ, почти готовая считать свою добрую душу самою безжалостною изъ всхъ женскихъ душъ. — Успокойтесь: ничего ужаснаго не случится. Не надо пугаться. Вотъ мы и спокойны. Вдь такъ, мистрисъ Гигденъ?

— Да, да, — отвтила Бетти.

— И въ самомъ дл, вдь это, знаете, не къ спху, — прибавила вполголоса мистрисъ Боффинъ. — Повремените, подумайте хорошенько, мой другъ.

— Не бойтесь, сударыня, за мной остановки не будетъ, — сказала Бетти. — Я ужъ надумалась вчера. Не знаю, что на меня сейчасъ нашло. Больше это не повторится.

— Ну, такъ у Джонни, если не у васъ, будетъ еще время подумать. Мальчуганъ попривыкнетъ къ этой мысли, вы пріучите его. Да?

Бетти весело, съ полной готовностью взяла это на себя.

— Господи! — воскликнула мистрисъ Боффинъ, глядя вокругъ лучезарнымъ взглядомъ. — Мы хотимъ всхъ осчастливить, а не то что пугать… Такъ потрудитесь увдомить меня, когда совсмъ привыкнете къ этой мысли и можно будетъ его взять.

— Я пришлю Слоппи, — сказала мистрисъ Гигденъ.

— Хорошо. Вотъ этотъ джентльменъ, что пріхалъ со мной, заплатитъ ему за хлопоты. А вы, мистеръ Слоппи, не уйдете отъ насъ безъ сытнаго обда, безъ пива и пуддинга.

Это придало длу совсмъ другой оборотъ. Чувствительный Слоппи сначала вытаращилъ глаза, потомъ осклабился, а потомъ весело захохоталъ. Тольдсъ и Подльсъ, конечно, отвтили ему въ масть, а Джонни покрылъ козыремъ. Мало того: Тодльсъ и Подльсъ, находя данныя обстоятельства достаточно благопріятными для вторичнаго драматическаго представленія съ участіемъ Джонни, опять взялись за руки и пустились черезъ всю страну въ свою флибустьерскую экспедицію, а по окончаніи сраженія въ углу у камина, за кресломъ мистрисъ Гигденъ, — сраженія, отличавшагося большою доблестью съ обихъ сторонъ, — сіи отчаянные пираты, снова взявшись за руки, мирно воротились къ своимъ скамеечкамъ подъ катокъ, благополучно перейдя сухое русло горнаго потока.

— Скажите мн, Бетти, мой другъ, что я могла бы сдлать для васъ? — спросила мистрисъ Баффинъ. — Подумайте и скажите мн въ слдующій разъ.

— Благодарю васъ, сударыня, я ни въ чемъ не нуждаюсь. Я могу еще работать. Я здорова и сильна. Я могу пройти двадцать миль, если надо.

Старуха Бетти была горда; большіе глаза ея искрились, когда она это говорила.