Наш общий друг. Часть 1

— Нтъ никакого ключа къ тому, когда попало тло въ рку. Это часто бываетъ, что не находится ключа. Прошло слишкомъ много времени и трудно дознаться, когда послдовало поврежденіе членовъ: при жизни или посл смерти, одно весьма основательное медицинское свидтельство утверждаетъ: при жизни; другое столь же основательное медицинское показаніе утверждаетъ: посл смерти. Буфетчикъ съ парохода, на которомъ джентльменъ прибылъ въ Англію, приходилъ взглянуть на трупъ, и готовъ подъ присягою удостоврить тождество личности; онъ же готовъ присягнуть и насчетъ одежды. Къ тому же, видите, найдены бумаги. Гд же пропадалъ этотъ человкъ, такимъ образомъ, безъ слда, съ тхъ поръ, какъ покинулъ пароходъ и до тхъ поръ, какъ его нашли въ рк? Можетъ быть, закутилъ немного, думая, что покутить бда невелика, но къ кутежамъ былъ непривыченъ и кутежъ-то и сгубилъ его? Завтра — формальный осмотръ, и, безъ сомннія, послдуетъ приговоръ присяжныхъ коронера.

Говоря все это, инспекторъ нсколько разъ взглянулъ на незнакомца; потомъ, окончивъ свою рчь, сказалъ тихонько Мортимеру:

— Вашего знакомаго это, кажется, сразило, сразило наповалъ.

Тутъ онъ еще разъ пытливо взглянулъ на незнакомца. Мистеръ Ляйтвудъ объяснилъ, что онъ не знаетъ этого человка.

— Въ самомъ дл? — спросилъ инспекторъ, насторожившись: — гд же вы сошлись съ нимъ?

Мистеръ Ляйтвудъ объяснилъ и это.

Инспекторъ, въ продолженіе всей своей рчи и въ то время, какъ перебрасывался этими послдними словами съ Мортимеромъ, стоялъ, опершись локтями на конторку и пропустивъ пальцы правой руки между пальцами лвой. Вдругъ, не измняя своего положенія и только вскинувъ глаза на незнакомца, онъ громко спросилъ его:

— Вамъ никакъ дурно, сэръ? Должно быть, вы не привыкли къ дламъ этого рода?

Незнакомецъ, стоявшій съ опущенной головой у камина, прислонившись къ нему, обернулся и отвтилъ:

— Нтъ, не привыкъ. Страшное зрлище!

— Я слышалъ, сэръ, что вы ожидали признать въ этомъ труп извстнаго вамъ человка?

— Да?

— Ну что же, признали?

— Нтъ, не призналъ. Ужасное зрлище, страшное! Ухъ, какое ужасное зрлище!

— Кого же вы искали? — спросилъ инспекторъ. — Опишите намъ его, сэръ. Можетъ быть, мы можемъ вамъ помочь.

— Нтъ, нтъ, — сказалъ незнакомецъ. — Было бы совершенно безполезно. Прощайте.

Инспекторъ не двинулся, не отдалъ никакого приказанія; но его сателлитъ шмыгнулъ къ выходной двери, прислонился къ ней спиной, взялся за косякъ ея лвой рукой, а правой, какъ будто невзначай, навелъ на незнакомца бычій глазъ [3] фонаря, принятаго имъ отъ инспектора при вход въ комнату.

— Послушайте, — сказалъ инспекторъ: — вы или лишились друга, или избавились отъ врага; иначе вы не пришли бы сюда. Слдовательно, я имлъ основаніе спросить, кого вы ищете.

— Извините, если я не отвчу вамъ и на это. Человкъ вашей профессіи лучше всякаго другого долженъ понимать, что многія семьи не желаютъ оглашать свои семейныя несчастія безъ крайней необходимости. Я не отрицаю, что, предлагая мн эти вопросы, вы исполняете свою обязанность; но увренъ и въ томъ, что вы не будете оспаривать моего права не давать отвта. Покойной ночи.

Онъ повернулся къ двери, гд сателлитъ, не сводившій глазъ со своего начальника, все еще стоялъ, какъ безгласная статуя.

— Во всякомъ случа, сэръ, у васъ врно нтъ причины не дать мн вашей карточки, — сказалъ инспекторъ.

— Въ этомъ я не отказалъ бы вамъ, если бы при мн были карточки. Но у меня ни одной не осталось.

Говоря это, онъ покраснлъ и сильно смутился.

— По крайней мр,- продолжалъ инспекторъ, не измнивъ ни голоса, ни позы — вы не откажетесь оставить мн вашу фамилію и адресъ?

— Это, извольте, сдлаю.

Инспекторъ обмакнулъ перо въ чернильницу и положилъ его на клочекъ бумаги подл себя, а потомъ принялъ прежнюю позу. Незнакомецъ подошелъ къ конторк и написалъ несовсмъ твердой рукой слдующее: «Мистеръ Юлій Гандфордъ, Кофейня Казначейства, въ Палэсъ-Ярд, въ Вестминстер». Пока онъ писалъ, наклонивъ голову, инспекторъ искоса изучалъ каждый волосъ на этой голов.

— Полагаю, сэръ, вы тамъ только проздомъ?

— Да.

— Слдовательно, вы прізжій?

— Что? Да, прізжій.

— Покойной ночи, сэръ.

Сателлитъ опустилъ руку, отворилъ дверь, и мистеръ Юлій Гандфордъ вышелъ.

— Резервный! [4] позвалъ инспекторъ. — Возьмите и сохраните эту бумажку; а за джентльменомъ слдите, не подавая ему ни малйшаго повода оскорбиться; узнайте, точно ли онъ тамъ остановился, и развдайте о немъ все, что можно.

Сателлитъ исчезъ, а инспекторъ, вновь превратившись въ аббата, обмакнулъ перо въ чернила и принялся за свои книги.

Оба друга, смотрвшіе на инспектора и боле заинтересованные профессіональными его пріемами, чмъ подозрительнымъ Юліемъ Гандфордомъ, спросили его, не думаетъ ли онъ, что тутъ дло несовсмъ чисто.