Наш общий друг. Часть 1

— Я въ этомъ уврена, моя милая, — отвтила на это ея мать. — Я знаю, что у тебя прекрасное сердце. И у сестры твоей Сесиліи тоже прекрасное сердце, но въ другомъ род: ея сердце исполнено чистйшей преданности, это пре-вос-ход-ное сердце. Самоотверженность Сесиліи доказываетъ ея удивительный, чисто женскій характеръ, какихъ мало на свт. У меня какъ разъ лежитъ теперь въ карман письмо отъ твоей сестры Сесиліи, полученное сегодня утромъ, ровно черезъ три мсяца посл ея свадьбы. Бдное дитя мое! Она мн пишетъ, что мужъ ея совершенно неожиданно оказывается принужденнымъ дать своей бдной тетк пріютъ въ своемъ дом. «Но я останусь врна ему, мама», — такъ трогательно пишетъ она: «я не покину его, я не должна забывать, что онъ мн мужъ. Пускай тетка его прізжаетъ». Если это не высокое чувство, если это не женская преданность, то…

На этомъ мст своей рчи достойная мистрисъ Вильферъ взмахнула перчатками въ томъ смысл, что больше этого ужъ ничего нельзя сказать, потомъ плотне подтянула носовой платокъ на голов и завязала его туже подъ подбородкомъ.

Белла, которая теперь сидла на коврик передъ каминомъ, уставивъ свои каріе глазки въ огонь и захвативъ въ ротъ локонъ своихъ каштановыхъ волосъ, усмхнулась на это, потомъ надула губки и была готова заплакать.

— Я уврена, — заговорила она, — хоть вы, папа, и не жалете меня, что нтъ двушки на свт несчастне меня. Вы знаете, какъ мы бдны (какъ ему было этого не знать!); вы знаете, какая мн представлялась блестящая надежда на богатство и какъ она улетла, и какъ я смшна въ этомъ нелпомъ траур, который ненавижу, смшна, какъ вдова, никогда не бывавшая замужемъ. А вы все-таки меня не жалете… Ахъ нтъ, жалете, жалете!

Этотъ быстрый переходъ въ тон былъ вызванъ перемною въ лиц ея отца. Она потянула его къ себ со стула и, перегнувъ въ положеніе, наиболе удобное для удушенія, поцловала и потрепала раза два по щек.

— Но знаешь, папа, ты все-таки долженъ пожалть меня.

— Да я и жалю, моя милая.

— Ну то-то же! Объ этомъ-то я и говорю. Если бы меня оставили въ поко и не говорили мн ничего, мн было бы не такъ тяжело. Но этотъ гадкій мистеръ Ляйтвудъ счелъ своею обязанностью, какъ онъ выразился, написать мн обо всемъ, и изъ за этого я должна была отказать Джорджу Симпсону.

Тутъ Лавинія, подобравъ послднюю шашку, поднялась съ пола и перебила сестру:

— Ужъ о Джордж Симпсон, Белла, ты лучше помолчи; теб никогда не было до него дла.

— А разв я говорю, что было, миссъ? — Потомъ, опять надувъ губки и продолжая держать локонъ во рту, она прибавила: — Джорджъ Симпсонъ очень меня любилъ, я ему очень нравилась, и онъ терплъ все, что я ни продлывала съ нимъ.

— Ты обращалась съ нимъ очень грубо, — сказала Лавинія.

— А разв я говорила, что нтъ? Я не собираюсь расчувствоваться по поводу Джорджа Симпсона. Я хочу только сказать, что Джорджъ Симпсонъ все-таки лучше, чмъ ничего.

— Ты даже и этого ни разу не показала ему, — еще разъ вставила Лавинія.

— Ты еще дурочка, ребенокъ, а то бы ты не говорила такихъ глупыхъ словъ, — возразила ей Белла. — Что же по твоему было мн длать? Подожди, пока вырастешь, и не изволь говорить чего не понимаешь. Ты только глупость свою выдаешь.

Тутъ Белла, окончательно надувшись, низко наклонила голову и, вынувъ локонъ изо рта, посмотрла, много ли она откусила отъ него.

— Что можетъ быть безобразне этого, Боже мой! Такого нелпаго казуса, я думаю, никогда еще не бывало. Я и говорить бы не стала объ этомъ, не будь оно такъ смшно. Ну не смшно ли, что какой-то тамъ человкъ, никому неизвстный, плыветъ изъ-за моря, чтобы жениться на мн, самъ не зная, желаетъ онъ этого или нтъ. Не смшно ли подумать, какая неловкая была бы наша встрча, Ну скажите на милость, какъ бы я могла его любить, когда я завщана ему по духовной, точно дюжина ложекъ, когда все заране предусмотрно, приготовлено и высушено, какъ померанцовая корка. Извольте посл этого говорить о померанцовыхъ цвтахъ! Срамъ, да и только! Конечно, все, что есть тутъ смшного, могло бы быть сглажено деньгами, потому что я люблю деньги и нуждаюсь въ нихъ, страшно нуждаюсь. Бдность мн ненавистна, а мы унизительно бдны, оскорбительно бдны, отвратительно бдны, бдны до скотства!.. А теперь самое-то смшное и осталось при мн, да еще вотъ это смшное платье. Я уврена, что когда по городу разнеслась молва о Гармоновомъ убійств и нкоторые подумали, что это было самоубійство, то разные наглецы наврное острили по клубамъ и по площадямъ, что несчастный ршился лучше утопиться, чмъ жениться на мн. Очень вроятно, что они позволяли себ болтать такія глупости, я этому нисколько не удивлюсь. Нечего сказать, пріятное положеніе! Подумайте только, что я такое? Вдова не вдова, — Богъ знаетъ что! А подумайте-ка еще: каково, посл всего этого, остаться нищей да вдобавокъ ходить въ траур по человк, котораго я никогда не встрчала, а если бы встртила, то возненавидла бы всей душой.

Жалобы молодой двушки были прерваны легкимъ стукомъ въ полуотворенную дверь комнаты. Стукъ повторился раза два или три, прежде чмъ его услыхали.