Читаем Ночной корабль: Стихотворения и письма полностью

Он седой, как лунь,Он в тумане плачет.Это ли нюнь?Не назвать иначе!Он насквозь промок,Он придавлен тучей.Почему не могЖдать он доли лучшей?Спутал календарьСроки новолуний:Жарким был январь,А зима – в июне!

ВЕСНА

Какая странная весна…Она бескровна и грустна,А говорят: «Весна-красна»!Но не о ней. Она иная,И я другой такой не знаю.Она лежит, едва дыша,От неба прячется в туманеИ трогательно хорошаВ своем уходе к смерти ранней.А сестры-весны на землеЖивут, счастливые, в тепле,В дыму дождей, в минутных грозах,
И ждут, чтоб почки на березахСкорее в листья перешли,Чтобы вернулись журавли…Но эта, бедная, больнаИ, обездоленных бездомней,Офелией с речного днаГлядит мучительно в окно мне,Зовя на помощь грусть мою.И я вполголоса пою,Ей в утешенье, всё, что помнюИз сказок, где встает от снаВ гробу лежащая Весна.
Туман ползет и никнет междуДеревьями… Но я пою!Я им по капле раздаюЖивое слово и надежду,И хочется до боли мне,Чтобы в ответ, на самом деле,Глаза Весны в моем окнеБлеснули и зазеленели.Что за чудо? Откуда, столбами,Пеленами, несутся снега,Как бесшумное белое пламя,Поглощая леса и луга,И мгновенно исчезнувший город?
Из каких облаков-чердаков,Где тюфяк необъятный распорот,Этот пух, эти перья снегов?На последней неделе апреляСтало стыдно весне: проспала!И хозяйственно гонит метели,И гуляет по небу метла.Ты ли это, весна неживая,Изнемогшая в мире теней,Поднялась, ради Первого Мая,Из холодной постели своей?1973

ВЕРБА

Перейти на страницу:

Все книги серии Серебряный век. Паралипоменон

Похожие книги

100 великих деятелей тайных обществ
100 великих деятелей тайных обществ

Существует мнение, что тайные общества правят миром, а история мира – это история противостояния тайных союзов и обществ. Все они существовали веками. Уже сам факт тайной их деятельности сообщал этим организациям ореол сверхъестественного и загадочного.В книге историка Бориса Соколова рассказывается о выдающихся деятелях тайных союзов и обществ мира, начиная от легендарного основателя ордена розенкрейцеров Христиана Розенкрейца и заканчивая масонами различных лож. Читателя ждет немало неожиданного, поскольку порой членами тайных обществ оказываются известные люди, принадлежность которых к той или иной организации трудно было бы представить: граф Сен-Жермен, Джеймс Андерсон, Иван Елагин, король Пруссии Фридрих Великий, Николай Новиков, русские полководцы Александр Суворов и Михаил Кутузов, Кондратий Рылеев, Джордж Вашингтон, Теодор Рузвельт, Гарри Трумэн и многие другие.

Борис Вадимович Соколов

Биографии и Мемуары
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное