Оружие Круппа. История династии пушечных королей

Постепенно европейцы начали ощущать силу древнего тевтонского духа и убеждаться в том, что легко доставшиеся немцам победы в войне 1870 года вскружили Берлину голову. Чем больше новое немецкое поколение думало о битвах тех дней, тем сильнее утверждалось в мысли, что германская кровь ценнее

крови других народов, что немецкие солдаты

непобедимы

и что, если какой-либо соперник окажется несговорчивым, они повторят подвиги своих отцов. Эта воинственность немцев, олицетворяемая их императором, начала оказывать глубокое влияние на соседние страны. Ни одна из них не осталась вне ее воздействия; Англия была наименее легковерной, и все же в первом десятилетии XX века у англичан сложилось мнение, что рано или поздно им придется сражаться против немцев.

Для внешних наблюдателей Германская империя казалась монолитной, кайзер самоуверенным, его офицеры агрессивно настроенными, а единственной функцией Эссена было, по-видимому, служить арсеналом Германии. Особое положение фирмы «Крупп» как «национального института» было важно для нее, и, безусловно, руководство концерна старалось поддерживать это впечатление. Тем не менее оно было неверным. В 1911 году старый Гусштальфабрик продал свою пятидесятитысячную пушку. Из всех изготовленных на заводе орудий свыше половины было поставлено за пределы Германии пятидесяти двум правительствам в Европе, Южной Америке, Азии и Африке. Когда тесные связи с германским правительством были для нее выгодны, фирма, конечно, поддерживала их. Начиная с 1903 года крупповские коммивояжеры регулярно сообщали полученные ими разведывательные данные в ближайшее германское посольство. В ответ они, естественно, ожидали поддержки со стороны немецких дипломатов. Но в действительности фирма была международным институтом. Ее торговые представители, или, как Густав любил называть их, «полномочные послы фирмы «Крупп», были обычно гражданами тех государств, где они действовали, и почти всегда обладали там большими связями. «Полномочный посол» Круппа в Вене был другом Ротшильдов; нью-йоркский «посол» — родственником Джона Пирпойнта Моргана; копенгагенский «посол» — будущий датский военный министр; брюссельский — зять военного министра Бельгии; пекинский — племянник исполняющего обязанности главы государства Юань Ши-кая, а римский — Марио Креста — председатель итальянской торговой палаты.

Если вы ведете дела с пятьюдесятью двумя иностранными правительствами и одновременно продаете 24 тысячи полевых орудий вашей собственной стране, то совершенно очевидно, что вы увязли в политике так глубоко, как это только возможно для неофициального лица. Густав, подобно Альфреду, гонялся сразу за двумя зайцами. Он продолжал заключать одну за другой сделки, явно угрожающие безопасности Германии. Правда, открытие секрета снарядных взрывателей фирме «Виккерс» было не на его совести. Вряд ли можно было упрекнуть его и за передачу США патента на раздвижной хоботовый лафет для полевых орудий, хотя использование этого патента значительно увеличит маневренность американской армии под Сен-Мийелем и в Аргоннах[33], способствуя тем самым поражению кайзеровских войск. Круппу не могло даже в голову прийти, что Вашингтон и Берлин окажутся в состоянии войны, когда маленькому Альфриду не исполнится еще и десяти лет. С другой стороны, Густав имел все основания относиться подозрительно к Санкт-Петербургу. С 1907 года Россия, Франция и Англия объединились в Антанте. Противниками Антанты были три государства Тройственного союза: Австро-Венгрия, Италия и Германия. Тем не менее Крупп не жалел денег на взятки, делая все возможное, чтобы вытеснить конкурентов и стать главным целителем морального духа царской армии, удрученной недавними победами японцев. Каждый ствол, который он отгружал на Восток, увеличивал роковое окружение Германии, и тем не менее он посылал все, что русские соглашались купить. За их рубли он давал им доброкачественные товары; когда войска Гинденбурга захватили русские крепости в Польше, то обнаружили, что опи были вооружены самыми последними моделями гаубиц Круппа.