Осмысление моды. Обзор ключевых теорий

Некоторые интерпретаторы видят в рассуждениях Гофмана манипулятивный взгляд на человеческую природу. Термин «манипулятивный взгляд» возник в контексте исследований, посвященных «управлению производимым впечатлением» – «impression management» (см.: Bolino et al. 2008; Durr & Harvey Wingfield 2011; Kumra & Vinnicombe 2010). Отчасти это связано с тем, как понимается гофмановская идея «контроля над определением ситуации». Что происходит, когда люди пытаются выставить себя в самом выгодном свете? Это настоящий обман или всего лишь воплощенное желание избежать нежелательного впечатления? Теоретики «управления производимым впечатлением» (Schlenker 2003: 499) полагают, что термины «самопрезентация» и «ложная презентация» («mis-presentation») во многом равнозначны и взаимозаменяемы (Tseëlon 1992a; Tseëlon 1992b).

Есть несколько возможных причин популярности истолкования идей Гофмана в ключе «ложных презентаций», в частности его ранняя работа о поведении мошенников (Goffman 1952), проливающая свет на работу механизмов, задействуемых и в невинной самопрезентации. Если видеть в этом труде идеальный «портрет человека в роли мошенника», обычные люди могут показаться теми же аферистами, только менее искусными. Однако следовало бы, напротив, обратить внимание на метод, при помощи которого Гофман выстаивает свою теорию: он исследует поведенческие крайности, чтобы добраться до обыденных представлений, которые делают их возможными.

Вникнув в драматургический подход Гофмана, для чего нужно внимательно вчитаться в его работы, можно уловить еще одну мысль: у каждого человека есть некий репертуар доступных ему способов самопредставления. Чаще всего выбор подходящего поведенческого паттерна из этого репертуара основывается на знании обычаев, на усвоенных социальных установках и привычках и учитывает контекст и особенности аудитории. Способность переходить от одной перформативной манеры к другой, находясь на разных социальных подмостках, позволяет человеку преподносить себя так, чтобы при этом ни он сам, ни другие люди не теряли лица. Исходя из этого, Синди Л. Кейн (Cain 2012) прибегает к разделению социальной арены на «сцену» и «закулисье» в статье, посвященной проблемам, с которыми сталкиваются медицинские работники в хосписах: находясь рядом с пациентами, они демонстрируют сострадание, но, уходя «за сцену», должны отстраняться от ситуации.

В эссе «Ролевая дистанция» («Role Distance») Гофман поясняет, что ему чужды идеологические суждения, касающиеся аутентичности поведения, укладывающиеся в русло

возникшей в социологии вульгарной тенденции разделять поведение человека на профанное и сакральное <…>. Профанное поведение навязано социальными ролями, которые человеку приходится исполнять на людях; оно формальное, шаблонное, мертвое; его сценарий продиктован обществом. Сакральное связано с «личными» переживаниями и «личными» отношениями – с тем «настоящим», что скрыто в человеке и обнаруживается, когда он расслабляется и открывается навстречу тем, кто его окружает (Goffman 1961a: 152).

В свою очередь, сам Гофман считал, что управляемое поведение не обязательно подразумевает обман, а положение за сценой не то же самое, что непостановочное поведение. Это просто сцена другого рода. В действительности любое поведение – это постановка: или для присутствующей аудитории, или для воображаемой.

В работах и самого Гофмана, и его эпигонов, сформировавших теорию управления впечатлениями, одежда упоминается редко и в основном как атрибут, помогающий организовать межличностное взаимодействие. С точки зрения Гофмана, «целенаправленное моделирование собственного внешнего облика», или «персонального фасада» (здесь подразумевается манера одежды, макияж, прическа и другие способы изменения и улучшения своей наружности), – это механизм, позволяющий человеку обозначить различные аспекты собственного «Я» (Goffman 1959: 25).