Основания девятнадцатого столетия

Вряд ли есть необходимость говорить о том, что Рим вел борьбу не за будущую Европу, не в интересах будущей культу­ры, но за самого себя. Как раз потому, что он защищал собст­венные интересы с необычайной энергией морально сильного народа, уберегло то «духовное развитие человечества, которое опирается на индогерманский тип» от верной гибели. Лучше всего это можно проследить на примере самой решительной из всех битв, битвы с Карфагеном. Если бы политическое разви­тие Рима не было строго логичным, если бы он к тому времени не подчинил себе и не дисциплинировал остальную Италию, то этот уже названный смертельный удар по свободе и цивилиза­ции был бы нанесен заключившими союз азиатами и пунами. Как мало отдельный герой может противостоять таким истори­ческим ситуациям, хотя, возможно, он один может их охва­тить, показывает нам судьба Александра, который уничтожил Тир и думал выступить против Карфагена, но после своей преждевременной смерти не оставил ничего, кроме воспоми­нания о своем гении. Долголетний же римский народ справил­ся с той великой задачей, которую он выразил в кратких, но выразительных словах: delenda est Carthago.